Его светлость. Роман. Анна Сеничева
донес вести легкий ветер. Он всколыхнул окоем Кривого луга, и медовое разнотравье дохнуло запахом гари. Леронт обернулся в седле:
– Чувствуете?
– Где-то костер жгут, – заметил Расин.
В этот миг издали, приглушенный расстоянием, донесся еле слышный собачий вой. Донесся и затих.
– Где-то в деревне горит, не иначе, – тут конь Леронта фыркнул, беспокойно ступил назад. До города оставалось мили полторы.
За лугом тропа переходила в каменистую дорогу и шла грядой холмов, взбираясь на самый высокий – Злато-Вено, по имени которого назван был город. Вершина с развалинами каменной кладки, заросшей шиповником, открывала вид, как с картины: на витую излучину Златой реки, крепостные стены и собор с зелеными куполами. Дарен, который держался чуть впереди, чтобы не слушать вздорной болтовни Расина, пустил коня вскачь и поднялся на холм первым.
– Что там? – крикнул Леронт, увидев, как дядя привстал в стременах. Тот не ответил.
– А я вам говорю… – продолжал свое Расин, но Леронт, не дослушав, кинулся вперед.
Над крышами Злато-Вена стояли темные курчавые дымы, кое-где рвались языки пламени. От запаха гари першило в горле.
– Пожар? – еще не понимая, спросил Леронт.
Дарен молча указал хлыстом на речной плес, посреди которого вздымалась скала. Меж ее уступов торчал вырезанный в камне нос лодки и мачта с парусом – знаменитый мыс Корабль, превращенный в памятник рыбакам и лоцманам Златой реки. Скала накренилась к берегу, отколовшаяся от нее глыба торчала из воды. Сам каменный корабль чудом уцелел. Правый берег изменил очертания – осыпал известняковую гору и утопил песчаную косу – для тех, кто знал линию здешних берегов, очень заметно.
– Черная Ольха… – с ужасом прошептал Леронт, вспомнив недавнее бедствие на другом краю княжества.
– Но здесь, кажется, полегче прокатилось, – отозвался дядя. – Ольху тогда с землей сровняло, и камня на камне не осталось…
– Места ведь спокойные, – все еще не веря глазам, говорил Леронт, – не случалось такого раньше…
– На моей памяти – нет. Но тогда люди не знают, что делать… Одна надежда на городничего.
– А кто там сейчас?
– Да все тот же, Гараян Корабел. Этот хоть в руках себя держать умеет…
Его тронули за руку. Граф глянул через плечо и увидел позеленевшего Расина, который со страхом обозревал вид с холма.
– Это что творится, а?
– Бедствие, – коротко сообщил Дарен.
– Так может, отправимся назад, пока не поздно? – внес дельное предложение его светлость.
– Наоборот, мы полным ходом направимся вперед. Ну же! – и конь Дарена полетел по тропе.
В город въезжали, как и намечено было, через парадные Речные ворота, точнее, через то, что от них осталось. Трава вокруг была вытоптана и усеяна обломками лепнины и узорной арки. Статуи первых старейшин города, стоявшие раньше в нишах ворот, теперь лежали, где вдребезги