Ветры земные. Книга 1. Сын заката. Оксана Демченко
хотя был пустой. Она была – полна. Вот.
– «Вот» – это вместо всего, что ты сама не усвоила, – догадался нэрриха, раскрывая глаза и улыбаясь. – Спасибо, малыш. Очень давно никто не дарил мне такой основательный кусок ответа. Я буду думать и постепенно пойму, к какому вопросу он подходит. Идем, тебе пора отдыхать. Сколько губы ни кусай, зевок заметен. Я был бы рад поговорить с твоей бабушкой.
– Будь она жива, меня никому не отдали бы, – поникла Зоэ. – И ты прав, я ни разу еще не выходила на площадь и не была полна. Знаешь, как страшно решиться? Это же надо до донышка, не жалея тепла и зная, зачем…
Зоэ зевнула, пожала плечами и послушно покинула каюту, подталкиваемая в спину. Прошла, куда вели, улеглась, укуталась в одеяло и закрыла глаза, кивнув без слов на пожелание отдохнуть и не переживать ни о чем. Нэрриха постоял, пытаясь повторить движение руки, обозначившее мотылька. Не смог, отмахнулся от глупостей и вернулся на палубу. Посидел рядом с Вико, обсуждая невинное и неопасное – погоду и улов рыбы на ужин. Уточнил, где теперь вещи, принятые с борта шхуны. Кивнул и спустился в трюм.
Сундук покойного Борхэ был заперт. Нэрриха с усмешкой взломал замок. Башня, как и любая другая людская власть, в честность не верит. Есть ненарушенный замок? Значит, ты не просто вор, но вор ловкий, коварный вдвойне. Клянешься на священной книге, что не вскрывал и даже не помышлял о подобном? Ты еще и лжец, да хуже – богохульник… Одним движением кинжала Ноттэ снял с себя неизбежные обвинения и приступил к осмотру содержимого. Он вынимал вещи по одной, встряхивал, проверял у одежды карманы и подкладку, у книг – переплеты, у шкатулок – стенки, дно и крышку. Монеты ссыпал в заранее приготовленную миску. Сомнительное имущество отодвигал в сторонку. Неинтересное, обыкновенное – сворачивал, чтобы после осмотра вернуть в сундук. Изредка щурился, поглядывал в проем люка, ожидая разрешения шуточного спора, затеянного с самим собою.
Бэто явился любопытствовать через час по внутреннему ощущению времени. То есть терпел, сколько мог и еще немного, ровно как от него и следовало ожидать в его азартном возрасте… Пришел не абы как, с масляной лампой, которую предъявил, как весомый повод для посещения трюма.
– Темно тут, – для надежности уточнил Бэто.
– Если загораживать спиной свет? Да, тогда темновато, – не оспорил Ноттэ. – Не шарахайся, пришел – значит, пришел. Вешай лампу, спасибо.
– Я подумал: если бы было нельзя, вы сказали бы, что совсем никак, настрого. Про язык добавили, – не пряча улыбку, отметил Бэто.
– Принеси короб или корзину, тут имеются женские вещи. Может, куплены впрок для Зоэ, а может, еще кто трепыхался у паука Борхэ в сети, но спасти ту муху было некому, – задумчиво проговорил Ноттэ, указывая на пухлую стопку одежды. – Сумку принеси. Я кое-что отложил себе.
– Деньги должны достаться Зоэ, – внятно выговорил помощник капитана, глядя собеседнику в глаза, моргая, краснея, но не меняя строгого тона. –