Взлетная полоса. Александр Беляев
не поздравляли с победой.
– И очень зря, между прочим, – в тон ей ответил Кольцов. – Вы оказали им немалую услугу. Ваш доклад должен был насторожить людей с головой.
– Это было, – улыбнулась каким-то своим мыслям Юля. – И не только насторожил, но и рассердил. Особенно шефа.
– На себя надо было сердиться, – заметил Кольцов.
– Возможно, если бы я чем-то смогла подкрепить этот доклад.
– А наши отчеты?
– Сергей… простите, Дмитриевич? – не сразу вспомнила отчество капитана Юля. – В ваш отчет не до конца верю даже я. А вы хотите, чтобы с ним так легко согласилось руководство КБ. Да только из-за престижа никто не захочет принимать их всерьез.
– При чем тут престиж? – нахмурился Кольцов. – Решается государственное дело. А вы – престиж. Это уж скорее узколобость дает о себе знать, а не престиж.
– Не согласна, – укоризненно покачала головой Юля. – Перед руководством задача не такая уж простая. В данной ситуации мало признать, что у вас хорошо. Надо еще честно сказать, что у самих плохо. А это кому же хочется?
– Все равно признaют!
– Может быть…
– Голову даю на отсечение! – запальчиво бросил Кольцов.
– Не лучший аргумент, – усмехнулась Юля. – А вдруг замеры обернутся против вас?
– Исключается!
– Сегодня же выяснится.
– Вы даже не будете отдыхать? – удивился Кольцов.
– Успею. День длинный, – ответила Юля и насторожилась: – А может, у вас не все готово?
– Абсолютно все! – заверил Кольцов.
– Тогда сегодня, – подтвердила Юля и попросила: – Давайте закурим.
Кольцов мигом достал сигареты. Щелкнул зажигалкой. Дальше ехали молча до самого дома. Кольцов почему-то подумал: «А отчество мое забыла! – И почувствовал неприятный осадок досады. – А я-то: Юлия Александровна! Юля! – Досада задела самолюбие. Стало еще обидней. – А почему, собственно, она должна была обо мне думать, да еще помнить мое отчество? – Кольцов глубоко затянулся. Ответ сформулировался сам собой донельзя четко: – Ничего она, дорогой, не должна. Так это и запомни!»
– Вот, номер двенадцать, – объявил неожиданно водитель и затормозил машину. Газик остановился возле резной калитки. Кольцов проворно вылез из кабины, помог сойти Юле. Они зашли во двор. Пока шли к крыльцу, Юля по достоинству оценила новое место. Сад вокруг дома был поистине великолепен. Дом с двумя террасами и светелкой привлекал чистотой. Хозяйка приняла гостей тепло, без всякой лишней суеты.
– Пожалуйста, – пригласила она Юлю на свободную половину. – На день, на два – сколько поживете. Я буду только рада. Все живой человек за стенкой.
Минут через десять Кольцов уехал в полк. А с наступлением темноты в полку появилась Юля. Ее, как и полагается, встретили Фомин, Доронин и Семин. Фомин сообщил ей, что техника к испытанию готова. Доронин поинтересовался, как Юля устроилась на новом месте. Юля ответила, что ей все очень нравится. Фомин заметил:
– Кольцов все-таки неисправим…
Юля не очень поняла, к чему относятся эти слова, но расспрашивать не стала.
В