Тетралогия. Ангел оберегающий потомков последнего Иудейского царя из рода Давида. Книга вторая. Соединяющий судьбы. Давид Третьехрамов
является двигателем прогресса. А это в свою очередь подсказывало, я и мой организм что-то делает не так, как надо. Довольно успешно научился различать эти подсказки. Подобное чувство, на самом деле перегруз от слишком многих дел и переживаний на себя взваленных. Воспринимал сигнал мозга, что необходимо, хотя бы, на короткое время, убрать из своей жизни не первостепенные цели и дела. Переключиться на что-то интересное и приятно расслабляющее. Сразу мысленно начинал делиться с Марией вдохновением от любимой работы. Возникало упоение от сразу ставшим лёгким и послушным собственное тело.
Уезжал в город, находил Щербака с друзьями, и вместе шли в парк. Старался отдохнуть максимально интересно, не думая о текущих делах. Хотя, по правде сказать, после гибели родителей и ссоры с любимой, такие дни выпадали крайне редко. В память о первом знакомстве ели шашлык, пили пиво, а иногда заходили в клуб авторемонтного завода. Так сложились обстоятельства, что на этот раз пришёл с ребятами из музыкальной группы. На удивление стояла относительная тишина. Заведующий клубом обратился к желающим самим исполнить какую-нибудь песню, пока не подъехали штатные музыканты. Призывно сияя вишнёвым цветом, просился в руки красивый аккордеон. Отвечая на вопросительные взгляды друзей, утвердительно махнул рукой. Сказал несколько тихих слов, вместе поднялись на сцену и заняли места за, пока свободными инструментами. Моя неизвестная сила вдохнула ощущение небывалой гибкости в пальцы, и они, как ласточки перед грозой, летали по перламутровым клавишам. Просто грандиозный фурор вызвала песня «Шестнадцать тон». Конечно, Саша Вологин не дотягивал до Поль Робсона, но исполнил на стопроцентное «Ура». Подхваченная музыкой своеобразной аранжировки, впервые со сцены, а не в уличных дворах, звучала песня «В Кейптаунском порту». Знакомые слова, так называемого блатного фольклора, без особого труда вселила в молодёжь чувство веселья, свободы и раскрепощённости. Песня прозвучала настолько зажигательно, что командир милицейского наряда дал знак подчинённым не вмешиваться. Незнакомых исполнителей не отпустили и заставили на бис спеть ещё. Коронная песня «Джамайка», вызвала неповторимый всплеск восторга и шумных аплодисментов.
Наконец появились опоздавшие музыканты. Гости вернулись в свою компанию, улыбаясь восторженным поздравлениям. Объявили белый танец. Девушки выбирали приглянувшихся ребят. Многочисленные товарищи не упускали случая и не раз добродушно подтрунивали над Адамом, от якобы врождённой боязни девчонок. Меня по-прежнему так называли местные ребята. Нарочно придумал вескую причину не желая принимать участие в танцах.
– Можно Вас пригласить? – Почувствовав, прикосновение, оглянулся. С хорошей, совершенно нормальной улыбкой, рядом стояла Рая. Красивая причёска гармонировала с правильными чертами лица. В чёрных глазах возникли и не хотели спрятаться весёлые чёртики. Облегающий тонкий свитер подчёркивал высокую грудь. На моё счастье изящная фигура и всё остальное,