Камертон (сборник). Валерий Петков
служебные авто. Солидно топали инструкторы, и секретари разных уровней, все в некой условной униформе. Их можно было сразу и безошибочно узнавать по какой-то неуловимой похожести.
Потом перебрались в новый микрорайон, в кооперативную «хрущёвку» недалеко от большого озера. Снимали двухкомнатную квартиру с обстановкой.
Оплачивали вдвоём, по квитанции.
Хозяйка, бывшая бестужевка почти всё время проводила с внуками, в Ленинграде. Лишь изредка наезжала проверить порядок.
Соседка снизу знакомила её с «суровыми буднями» их проживания: шумными застольями, песнями под гитару, ночными «заплывами» в тесной ванной вместе с подружками, громкими дискуссиями на самые разные темы.
Панельная пятиэтажка была похожа на музыкальную шкатулку.
«Стива» прекрасно играл на гитаре, с чувством пел романсы и протяжные грузинские песни. К нему наезжали друзья, одноклассники, жили по нескольку дней. Забегали и их общие знакомые.
Двери квартиры почти не закрывались.
Всё это записывалось вредной соседкой, буквально по минутам, в особый гроссбух.
Она положила свою жизнь, чтобы вывести их на чистую воду и уговорить хозяйку продать квартиру ей самой – для дочери на выданье.
– Молодые люди. Мне кажется, вы ведёте легкомысленный образ жизни, – говорила хозяйка, не повышая голоса.
Поправляла седой валик на затылке. Смотрела строго в окно, на кроны деревьев, облокотившись подбородком на руку. В белом свете от окна тонкая старческая кисть становилась почти невидимой, фарфоровой. В глубине благородно просматривались синие прожилки.
Так она сидела несколько минут, думая о своём. Потом молча собиралась, уезжала.
Они сделали вывод, что соседка хозяйке тоже не нравится. И продолжали жить по-прежнему.
К ним забредали компании самого разного сорта. А сами они стали частью какого-то общего, броуновского движения из одной кухни в другую. Там всегда ходило по рукам что-то диссидентское, с притензией на «подпольное». Всё это горячо обсуждалось. Бесшабашные, они легкомысленно не задумывались о возможных последствиях таких посиделок. Это было нормально. Ненормальным считалось, если этого не было. Просто пить водку было неприлично.
«Время, когда модно быть умным».
Вскоре у «Стивы» появилась подружка. Такая же тонкая, гибкая, высокая, почти одного с ним роста, большеротая и смешливая.
Разведёнка с двумя детьми.
Была она из Смоленска, с мужем эмигрировать отказалась. Прибилась к компании.
Звали её Ираида. Она заметно картавила, говорила резко, вскрикивала раненой птицей, сразу же привлекая к себе внимание.
Говорили, что она ждёт вызова из Штатов, от родных.
Вела себя смело, раскованно, даже вызывающе, и казалось иногда, что именно поэтому, никого никуда не вызывают за свободные речи: потому, что она докладывает о нас кому-то в «органах».
Уж очень смела была, провокационно.
Из каких-то неведомых источников добывала копии самиздатовских