Обдириха. Анастасия Полярная
деревни Шардонемь, – кто-то громко произнёс название, и Костя, окончательно приходя в себя, открыл глаза.
…За окошком проплывали лесистые холмы. «Табачного» старичка уже в автобусе не было; его соседка, повернувшись к сидевшим впереди парням, участвовала в общем разговоре.
– Тогда темнело ведь рано по осени. Он мне сам рассказывал: ехал, ехал, – всё спокойно, а у этой деревни вдруг что-то чёрное, как плащ, или птица с огромными крыльями, на лобовое стекло бросилось!.. Он сделать не может ничего: машина – набок на всём ходу!.. – оживлённо говорил парень в вязаной шапочке, стараясь перекричать дорожный шум.
– Там очень часто такое случается, – вступила в разговор Костина соседка. – С нашей деревни мужик рассказывал: ехал раз, и тоже что-то ему возле Шардонеми померещилось, будто кто-то стоит на дороге. Остановился, выходит, – никого. Сел в машину, а за ним будто кто гонится… Чудом, сказал, не влетел никуда. И больше за руль не садится. То ли место это такое несчастливое, то ли дух там какой-то лесной на шофёров охотится… Надо бы освятить тот участок.
– Ты про Ефимыча? – уточнила придерживавшая пестерь бабка.
– О нём, о нём, – закивала женщина.
– Захар Ефимыч-то ведь и странным стал после этого, – вставила старушка с хвостом.
– Так и есть, Петровна, – поддакнула бабка.
Её пестерь стоял на прежнем месте, аккуратно завязанный, будто и не падал. Водитель молчаливо держал руль и дымил беломориной. «Неужели мне всё приснилось?» – подумал Костя, и его взгляд упал на единственную раздавленную ягоду. «Непонятно», – удивился он и снова задремал.
Автобус вдруг вырулил круто вправо, фыркнул и резко затормозил на песчаном пятачке, окружённом соснами.
– Ну что?.. Пора выходить – Веркола! – радостно объявил водила.
– Спасибо, спасибо, Володя, – повторяла бабка, приноравливаясь к пестерю.
– Погоди, подмогну! – крикнул водила.
– Да я уж попривыкла, Володечка. Ты вон лучше Петровне пособи: у неё там потяжелее будет, – отозвалась старушка.
Костя взял у неё пестерь, а водитель тем временем, выскочив из автобуса, принялся помогать соседке «табачного» старичка вынести здоровенную сумку.
– Что везёшь-то, Петровна? Кабыть не кирпичи? – протянул он, обнажая коричневые пеньки зубов.
– Да всё по мелочи, Володя. Я ж в Карпогоры ездила. У нас ведь не купить ничего, сам, поди, знаешь, – выпалила она скороговоркой.
– Ну, Пахом, другорядь когда? – спросил водила у сутулого мужичка, отвернувшись от запасливой старушонки.
– А ты, парень, чей будешь? – услышал Костя.
На него пристально смотрела бабка, хозяйка пестеря.
– Так… погостить приехал, – помедлив, ответил он.
– К родным, чай, приехал? – уточнила Петровна.
– Да нет, так…
Старушки удивлённо уставились на паренька.
– К кому приехал-то, сынок? Я здесь всех знаю, – продолжала