Революция, или Как произошел переворот в России. Дмитрий Николаевич Дубенский
императрицы княгиня Е. А. Нарышкина (1838–1928) констатировала в своем дневнике: «Император думает и работает только для своей неограниченной власти. Увы, увы, у него в будущем отнимут гораздо больше, чем он должен был бы отдать добровольно, обеспечив себе популярность и любовь своего народа…».
Обстановка всего за несколько часов изменилась не в пользу самодержавия. 1 марта Николай II сделал запись в дневнике: «Ночью повернули с М. Вишеры назад, т. к. Любань и Тосно оказались занятыми восставшими. Поехали на Валдай, Дно и Псков, где остановился на ночь. Видел Рузского. Он, Данилов и Саввич обедали. Гатчина (гарнизон Гатчины около 20 тыс. оставался верен присяге. – В.Х.) и Луга тоже оказались занятыми. Стыд и позор! Доехать до Царского не удалось. А мысли и чувства все время там! Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам Господь!»
Дневник свидетельствует, что Николая II тревожили и благополучие, и здоровье семьи. Перед его отъездом из Царского Села один за другим тяжело заболели корью сын и дочери, и это не прибавляло ему душевных сил. А впереди была серьезная политическая и силовая схватка за власть.
Об этих событиях позднее делился воспоминаниями генерал А. С. Лукомский (1868–1939), который, в частности, указывал:
«Создалось ужасное положение: связь Ставки с Государем потерялась, а Государя явно не желают, по указанию из Петрограда, пропускать в Царское Село. Наконец Государь решил ехать в Псков. В Псков Государь прибыл вечером 1/14 марта.
Что, собственно, побудило Государя направиться в Псков, где находился штаб Главнокомандующего Северного фронта генерала Рузского, а не вернуться в Ставку в Могилев? Некоторые объясняют это тем, что в бытность в Могилеве при начале революции он не чувствовал твердой опоры в своем начальнике штаба генерале Алексееве и решил ехать к армии на Северный фронт, где надеялся найти более твердую опору в лице генерала Рузского. Возможно, конечно, и это, но более вероятно, что Государь, стремясь скорей соединиться со своей семьей, хотел остаться временно где-либо поблизости к Царскому Селу, и таким пунктом, где можно было иметь хорошую связь и со Ставкой и с Царским Селом, был Псков, где находился штаб Северного фронта».
Николай II, которому восставший народ и мятежные части столицы, а также распространяемая злонамеренная дезинформация фактически закрыли путь на Петроград, пытался изменить тактику. Политический компромисс, уступка оппозиции в ее требовании создания «ответственного министерства» (перед Государственной думой) даются императору в нелегкой борьбе с самим собой. Генерал А. И. Деникин в «Очерках русской смуты» позднее писал: «Вечером 1 марта в Пскове. Разговор с генералом Рузским; Государь ознакомился с положением, но решения не принял. Только в 2 часа ночи 2-го, вызвав Рузского вновь, он вручил ему указ об ответственном министерстве. “Я знал, что этот компромисс запоздал, – рассказывал Рузский… – но я не имел права высказать свое мнение, не получив указаний