Небо над бездной. Полина Дашкова
по фамилии Савельев. Сонный, мятый, Савельев вышел из кабинета, шаркая тапками, потягиваясь. Он был в джинсах и черной футболке. Зевнул во весь рот, улыбнулся и прошептал:
– А, Петр Борисович, здравствуйте.
Эти тапки, зевок, улыбка взбесили Петра Борисовича. Но он сдержался, спросил спокойно и сурово:
– Что здесь происходит?
– Ничего особенного. Все спят, – ответил Савельев и опять зевнул. – Чаю хотите?
– Какого чаю? Где старик? Кто с ним?
– Федор Федорович у себя в спальне. С ним Софья Дмитриевна. Все нормально, не волнуйтесь.
Надо было просто войти в спальню, хотя бы взглянуть на старика, но Кольт малодушно медлил, боялся, что не выдержит, сорвется, расплачется, и от этого злился все больше.
– Что значит – нормально? – прошипел он, исподлобья глядя на Савельева. – Где врач? Где сиделка?
– Нет никого, кроме меня и Софьи Дмитриевны.
– Почему?!
Савельев прищурил близорукие глаза, посмотрел на Кольта без всякого почтения и сказал:
– Петр Борисович, будьте добры, пожалуйста, не кричите. Софья Дмитриевна только что заснула, а спит она очень чутко. Давайте мы побережем ее силы.
– Почему нет врача? – повторил свой вопрос Кольт с ядовитым вкрадчивым спокойствием.
– Видите ли, ситуация достаточно сложная. Кажется, Иван Анатольевич не все сказал вам.
– Что ты мелешь, служивый? – тихо взревел Кольт. – Иван Анатольевич мне всегда говорит все! Это его обязанность! Или ты намекаешь, что Зубов от меня что-то скрывает? Кто ты вообще такой? Что ты себе позволяешь? У старика приступ, ты тут дрыхнешь, а он может умереть в любую минуту.
– Да, стало быть, не знаете, – пробормотал Савельев и после паузы добавил чуть громче: – Софья Дмитриевна сделала Федору Федоровичу инъекцию.
– Какую инъекцию?
– Ту самую, Петр Борисович.
Кольт медленно опустился на диван, посидел мгновение, тряхнул головой, вскочил и принялся шарить в карманах пиджака, искать сигареты. Нашел пустую пачку, скомкал, швырнул в угол.
– У нее не было препарата! Не было, ты понял? Все осталось там, на яхте! Как она могла вколоть ему? Что вколоть? Ну! Отвечай!
Савельев молча вышел из комнаты. Через минуту вернулся с сигаретами, протянул Кольту пачку.
– Иван Анатольевич, вероятно, не хотел вас заранее тревожить, – произнес он сонным мирным голосом и щелкнул зажигалкой, – у вас было важное совещание, а в двух словах все равно ничего не объяснишь.
– Ну, так объясняй в десяти, в ста словах. Слушаю тебя.
– Петр Борисович, вы не волнуйтесь. Я могу, конечно, объяснить вам в ста словах, но будет лучше, если Софья Дмитриевна сама расскажет. Там очень уж все сложно, запутанно. У вас наверняка появятся вопросы, а я вряд ли сумею ответить.
Кольт честно пытался сдержаться, но его колотила дрожь, и голос сам собой взлетал до невозможной громкости. Савельев смотрел на него сочувственно, и это было странно. Петр Борисович привык, что ребята из службы безопасности,