Сказки о разном. Руслан Нурушев
взгляды родственников, радостные возгласы гостей, и как поплыло по залу благоуханье винограда.
– Ай да хитрецы! – сидевший неподалеку Женькин начальник покрутил головой, отпробовав вина. – Все вначале получше подают, а у вас наоборот всё. Хитрецы!
Я бросился на кухню. Где он? Но там уже никого, лишь приоткрыто было окно. Я лихорадочно распахнул ставни и увидел его уже в конце улицы. Он уходил спокойным шагом, всё дальше и дальше, – в светлой рубашке и потертых джинсах, откидывая время от времени длинные волосы с плеч, и над головою его одиноко кружился голубь – белый-белый…
«Осторожно! Двери закрываются…»
Всё началось за две остановки до моей, – это была предпоследняя электричка, и народа ехало немного.
Вначале в вагон обратно из тамбура ввалился гражданин с растерянным лицом.
– Это что же такое, товарищи? – он возмущенно разводил руками, обращаясь ко всем и никому в отдельности. – Это что же за безобразие такое? Мне что же теперь, пешком впотьмах домой возвращаться?!
Поезд прошел его остановку на полном ходу, не сбавляя скорости. Но на гражданина мало кто обратил внимания – проехали так проехали, машинист, значит, проспал, – большинство ехало до конечной, а ее-то уж не проспишь. Лишь одна бабушка с ведерком яиц несколько переполошилась и заторопилась на выход – следующая остановка была ее. Я тоже вначале не придал этому значения – мало ли что, может, надо так, – но когда за окнами мелькнули и исчезли огни еще одной платформы и послышалось, как заохала в тамбуре бабушка с ведерком, я забеспокоился. Может, экспресс какой? Но кого я ни спрашивал, все пожимали плечами – вроде нет, обычная маршрутная. Вскоре за стеклом на полном ходу пронеслась и моя остановка. Тут уж поднялся шум – на ней выходили многие.
– Совсем обнаглели! – возмутилась дородная дама в красном. – Я на них в суд подам!
– Причем здесь суд? – возразил мрачный субъект с надвинутой на глаза шляпой. – К машинисту надо, узнать, в чем дело.
– Может, тормоза отказали? – робко предположил гражданин с растерянным лицом и сразу же осекся.
Мрачный субъект оглянул его с нескрываемым презрением.
– А вам, понимаю, они никогда не отказывают, – и, надвинув шляпу еще глубже, взялся за ручку двери перехода. – К машинисту надо.
И тут выяснилась совсем уж непонятная вещь: межвагонные двери вообще не открывались, причем обе. Стоп-кран, как ни дергали, не работал.
– Нас что ж, заперли, что ли? – испуганно залепетал растерянный гражданин.
Шум поднялся невообразимый, – было удивительно, что такое небольшое количество людей способно производить столько шума, хотя с каждой пропущенной остановкой возмущенных голосов всё прибавлялось. Что дело неладно, поняли даже те, кто ехал до конечной, но вели они себя поспокойней – дальше нее всё равно не уедешь, – хотя запертые двери вызывали удивление. Ехавшие до конца вели себя спокойней, но только до определенного момента. Когда мелькнула предпоследняя станция,