Мысленный волк, или Точка росы. Елена Пильгун
за спину. Охрана на Ленинградском уже знает в лицо и периодически просить дать поиграть с клинком. Как дети, ей-богу. Проверить баланс… Хм, ну на одну ночь в гостинице на Таганке хватит. «Какую к черту ночь? – возопила ехидна, ныряя в гущу ментальной битвы. – С какого ты решил, что он вообще приедет?»
Красный флаер взял форсаж и ориентир на центр. Регулировщики воздушных трасс испуганно отшатывались, камеры видеонаблюдения засекали только смазанное пятно, а стрелка спидометра опасно кренилась вправо. Шикари летел по одному ему известному маршруту, каждые пять минут нарушая границы высотности, то взмывая в слепящий снег над потоком аэротрассы, то подныривая под тяжелые карго и петляя в переулках Сретенки на бреющем полете. Машину он бросил у платформы Каланчевская, лишь на секунду позволив себе передышку. Что-то внутри отчаянно ныло, не в силах сформулировать простую, но всеопределяющую мысль, а заснеженная и пустая площадка над путями рождала ощущение дежавю. Словно было уже это очень давно, и, раз друг молчит, значит в чем-то ты провинился, Ши. Флин не из тех, кто играет в прятки, чтобы разжечь огонь.
«Пустельга» бесшумно распахнула двери, толпа петербуржцев и не очень хлынула на платформы Ленинградского вокзала. Шикари, привалившись плечом к фонарю у самого выхода, сканировал толпу на предмет светлой макушки. Ха, можно было давать руку на отсечение, что Флин Вебер будет без шапки. Это у них доминантный ген, только тогда какого лешего мама в отношении меня шла от обратного? И по мере того, как редели ряды прибывших в первопрестольную, остывал и сам Шикари. Не спасет сейчас и шапка с шарфом, мама. Снег на ресницах не тает. Где же ты, Флин?
«Ждем пятнадцать минут и уходим», – всплыло вдруг в памяти золотое студенческое правило. Пальцы Шикари сжались в кулак. Как там дед говорил? Не придумывай лишнего в условиях дефицита информации? Да легко, Крис-сан. Ни одной недомолвки за последнюю неделю, каждый вечер видеосвязь, днем во время перерыва – чат душа в душу, куча музыки и разных идей… Ну и где причина, дедушка? Где моя птица, и я сейчас не про «Пустельгу»?
«Вот ты и ошибся», – грустная усмешка в голосе Овера, вдруг прозвучавшем в голове, прошила парня судорогой на диафрагме. О чем ты, Овердра…
– Ши! Мя!
Охотника рывком развернуло на каблуках. Как раз вовремя, чтобы краем глаза увидеть несущееся в его сторону золотистое облако в рвущемся с плеч пальто и раскрыть объятия, чтобы не быть сбитым на рельсы. Боги Сети, неужели не снится… И не важно, что там щебечет птица про вторую «Пустельгу», про опоздание на 10 минут из-за метели в Питере. Не важно. Только крепко обнять, ткнуться лицом в небесно-голубой платок на хрупкой шее, вдохнуть полной грудью запах невского бриза, апельсина и апреля…
С трудом вырвавшись из обонятельного экстаза, Шикари заглянул Флину в глаза и оцепенел. Волна радости ушла мгновенно.
– Что случилось, Флин? – голос парня непроизвольно сошел на шепот.
Флин мотнул головой, как партизан восьмидесятого уровня. Но в сетчатку Шикари каленым железом впечатался фотоснимок кристальной серой радужки хакера, в которой