Изображая зло. Книга вторая. Евгения Никифорова
прочищая горло и одновременно подводя черту, у которой диалог замер, не получив продолжения. Никто из них ещё не был готов открыться. Впрочем, Мелькарт понял, что всё сказанное им и чувство, которое давным-давно пустило в душе отравленные корни, не чуждо этой странной личности.
– А какие счёты у вас с Фламелями? Почему они не хотели, чтобы мы общались? После вашего появления они быстро сбежали.
– Фламели – особая категория. Гораздо легче сойтись с представителями более поздней эпохи, чем искать покровительства у Средневековья. Мы помним ещё крестовые походы, Тессера. А Ар-Рази с Хайямом – вообще глубокая древность. Они живут по старым правилам. Обособленно. Мне вот, например, не о чем говорить ни с ними, ни с Фламелями. Думается, с Викторией вам тоже было нелегко. Никогда не знаешь, чего ждать, верно? – тонкие губы Кристиана дёрнулись в ухмылке. – Вы безумец, Тессера. И как вам пришла в голову идея объединить нас?
– По правде, я преследовал иную цель.
– Ах! – тот довольно прищурился. – Вы хотели знать нас в лицо.
– Конечно, я рассчитывал на благоприятный исход. Мне очень жаль, что Фламели отвергли моё предложение. Но это терпимо.
– Забудьте о них, – Кристиан приподнял ладонь, останавливая невыразимое огорчение собеседника. – Я ни в коем случае не идеализирую ваши воззрения и постараюсь быть предельно честным. Мне нравится, когда можно говорить без прикрас, не маскируя истину за бравадой пропаганды. И вам не следует меня идеализировать. Признаться, я ужасный человек, Тессера, совершенно невыносимый. Предугадывать мои действия бессмысленно, зачастую я сам теряюсь.
Он откинулся на спинку плетёного стула, устраиваясь удобнее, вытянул ноги и сложил на животе руки.
– Чего вы точно от меня не дождётесь, так это осуждения. Того же я не потерплю к себе. Уже много времени я живу ради наслаждения: лишь война может удовлетворить меня. Всё остальное, – Кристиан обвёл скучающим взглядом веранду, – несущественно. Поэтому нет ничего удивительного в том, что я иногда выпадаю из реальности. Мне не удаётся жить по правилам, а именно этого требует общество, когда на последнем издыхании вспоминает о необходимости продолжить род и, как следствие, прибегает к моральным устоям, чтобы не сбиться с курса. На войне нет правил. И вы как никто другой знаете это. Ведь лишив жизни бессмертных, вы переступили все границы.
– Во всём, что я делаю, есть смысл, – произнёс Мелькарт. – Как-то раз Виктория сказала, что самый близкий нам человек – это наш враг. В двадцать лет у меня не было врагов; я только вкушал жизнь и познавал самого себя. С годами я понял, что настоящих врагов надо искать в стане союзников. Поэтому не тратьте силы на предупреждения: доверие – это последнее, что вы от меня получите.
– Я не прошу доверия, тем более у вас. Есть вещи, которые недоступны человеку. Есть то, чем мы не можем обладать… в чём нам всегда будет отказано.
– Чего же вы ждёте от меня?
Кристиан закусил нижнюю губу.
– Я