240. Примерно двести сорок с чем-то рассказов. Часть 1. А. Гасанов
и Семён Иваныч удивился и смутился:
– Что-то случилось?..
– Здравствуйте, Семён…?
– … Иваныч.
– Семён Иваныч Галитенко.., – записывает Гезалов, входя в квартиру. Из комнаты выглянуло испуганное лицо жены Иваныча, и замерло, словно заяц перед «Камазом».
– Да-да… Галитенко…
Старики испугались, и Гезалов поспешно успокаивает, улыбаясь:
– Извините, ни чего не случилось, простая формальная проверочка! Аж не удобно и говорить. Семён Иваныч!.. Дурацкая такая вот история: кто-то в управление к нам названивает, говорит, что в вашем доме самогонку гонят!..
Представляете?..
Старики выдохнули и посмеялись машинально. Уж больно хорошо улыбается участковый.
… – И названивает, и названивает!.. А начальник у нас суровый… Сами знаете, наверное. Строго-настрого мне приказал – разберись и успокой! Вот и хожу, как дурак… Квартиры нюхаю. Вечером рапорт подам, что вызов ложный. Все квартиры обошёл. А вы случаем ни каких запахов не чуете?..
… – Та какой самогон?.., – нервно посмеиваются оба, – На кой он нам нужен?.. Не в деревне чай живём!.. Вы что!?.. Аж смешно, ей-богу!..
– Я и говорю: глупость какая-то!.. И с балкона ни каких запахов?.. Ни чё такого? Разрешите?, – не сбавляя темпа, Гезалов мгновенно разувается и проходит в комнату, демонстративно потешно принюхиваясь, старики крутятся рядом. Так же дурашливо посмеиваясь и балагуря, майор «для порядка» заглядывает и в другую комнату, и останавливается возле огромного бежевого ковра, свёрнутого и стоящего в углу, – И с этой комнаты не пахнет, Семён Иваныч?..
Старики замерли в тишине.
Клавдия Николаевна, выйдя из оцепенения, тонко и злобно тычет мужу в щёку сухоньким кулачком, уходя на кухню, плача:
… – У-у-у… Ирод. Я же говорила!.. От чё натворил….
Через минуту Семён Иваныч полушёпотом заливался слезами за столом, горячо размазывая слёзы:
– Яша!.. Сорок четыре года выслуги!.. Сорок четыре!.. Копейки за всю жизнь чужой не взял!.. Копейки!.. Любого спроси!..
И так далее, и про восемьнадцать похвальных грамот с завода, и про медаль «Ветеран труда», и про то, как Василий Василич ему на «Москвич» одалживал, и как внука своего третьего они Семёном назвали…
– За всю жизнь, Яша!.. Ни копейки!..
…А в тот день Семён Иваныч, в который раз пройдя мимо свисающего сверху ковра Карпенко, чего-то задумался.
– Вот прямо сатана под локоть толкнул!.. Ей-богу!.. Прямо сатана!..
Осторожно стянув ковёр вниз, Семён Иваныч скрутил его, как майор и предполагал в своих догадках, и затащил волоком в квартиру.
… – И главное – на кой хрен он мне нужен!?.. Куда я его?..
И вот затащил Иваныч соседский ковёр, и удивился – как легко всё получилось. И не докажет ни кто…
А потом пришла жена, и они молчали пару минут, видимо думая об одном и том же. Мимо двери кто-то прошёл, и они вздрогнули одновременно, и поняли, что натворили…
… – Второй день сижу