Контракт Паганини. Ларс Кеплер
еще плача.
– Не надо спешить.
Клаудия было успокоилась, но потом ее лицо снова исказилось от плача.
– Вы говорили с Пенелопой? – спросила она.
– Нам не удалось связаться с ней, – тихо произнес комиссар.
– Я сказала вам, что звонила?..
У нее прервался голос. Лицо снова побледнело, и Клаудия взглянула на комиссара.
– Я просто подумала, что она не хочет отвечать на мои звонки, потому что я… я… я сказала отвратительное, но я совсем не хотела, не хотела…
– Мы уже начали поиски Пенелопы и Бьёрна Альмскуга с вертолета, но…
– Пожалуйста, скажите, что она жива, – прошептала Клаудия. – Скажите это, Йона Линна!
Комиссар стиснул зубы, погладил Клаудию по плечу:
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы…
– Она жива, скажите это, – перебила Клаудия. – Она должна быть жива.
– Я найду ее. Обещаю.
– Скажите, что Пенелопа жива!
Йона неуверенно молчал. Потом взглянул в темные глаза Клаудии; в голове вихрем пронеслись мысли, мысли мгновенно сложились в комбинации, и вдруг он услышал свой собственный голос:
– Она жива.
– Жива, – прошептала Клаудия.
Комиссар опустил глаза. Он уже не понимал, что заставило его изменить себе и сказать Клаудии, что ее старшая дочь жива.
16
Ошибка
Комиссар проводил Клаудию Фернандес до ожидавшего ее такси, помог сесть, постоял на разворотном круге, пока машина не исчезла из вида, и только потом принялся рыться в карманах в поисках телефона. Поняв, что где-то забыл его, он поспешил назад в отделение судебной медицины, вошел в кабинет Нолена, схватил телефон с подставки, уселся в кресло у стола, набрал номер Эрикссона и подождал гудка.
– Дай же людям поспать, – пробурчал Эрикссон. – Воскресенье сегодня.
– Признавайся, ты на яхте.
– Я на яхте, – признался Эрикссон.
– Значит, взрывчатки не было.
– В обычном смысле – не было, но ты прав. Яхта могла взорваться в любой момент.
– А точнее?
– Изоляция проводов основательно повреждена, как будто специально… контакта с металлом нет, тут все безопасно, но провода голые… при запуске мотора очень скоро возник бы избыток зарядов… и электрические дуги.
– И что тогда?
– У этих дуг температура выше трех тысяч градусов. Из-за них должно было загореться сиденье старого стула, которое кто-то туда запихал. А потом огонь добрался бы до топливного шланга…
– Мгновенное возгорание?
– Ну да… образование дугового заряда может занять минут десять, может чуть дольше… но потом все должно было произойти очень быстро – огонь, еще огонь, взрыв, яхта почти тут же наполнится водой и затонет.
– То есть пожар и взрыв должны были произойти почти сразу после запуска мотора?
– Да. Но специально подстраивать было ничего не нужно.
– Значит, провода могли испортиться случайно? И сиденье тоже попало туда случайно?
– Ну