Записки куклы. Модное воспитание в литературе для девиц конца XVIII – начала XX века. Марина Костюхина
книжке» (1864) А. Карелиной[86] от лица маленькой девочки пересказывается английское издание «записок куклы». Восторгаются «записками» маленькие героини повести В. Андреевской «Кукла Милочка» (они ссылаются на немецкое издание «кукольных записок»). Подобные восторги не были выдумкой писательницы. Кукольные истории глубоко переживались их читательницами. В расхожих образах и типичных примерах девочки находили сходство с собой и своей жизнью. «…Мне казалось, что в этой книге рассказана моя собственная история, так как в описании наружности героини повести, Розины, я находила сходство с собой, да к тому ж на одной картинке она была представлена с большой куклой в руках, – точь-в-точь как я с Мими. Двух, трех черт в этом роде достаточно было, чтобы мое воображение дополнило остальное»[87]. «Записки куклы» с удовольствием читали и те, кто вырос из игры в куклы. Взрослые барышни, матери и бабушки, как признаются авторы «записок», сохраняют любовь к куклам на всю жизнь («кто не знает, что матери и даже бабушки с удовольствием вспоминают о том времени, когда они играли в куклы»[88]).
Восторги любительниц кукол и кукольных «записок» сталкивались с неприязнью их противников. На страницы «кукольных историй» выплескивались споры о роли кукол в воспитании девиц, не утихавшие на протяжении всего XIX века. И противники, и сторонники эмансипации равно использовали образ куклы в обличительной риторике. Кукол упрекали в «развращении» девочек, приучении их к роскоши и расточительству, легкомыслию и праздности, кокетству и прочим женским порокам (антисветская риторика). «Каждая красивая кукла делает одну девочку высокомерной и сто других завистливыми», – утверждали педагоги[89] (педагогическая риторика). Вторили им детские писатели, считавшие, что кукла искажает чистый образ ребенка (романтическая риторика)[90]. Прогрессистов возмущала способность куклы пробуждать в девочке праздные фантазии, не реализуемые в жизни (нигилистическая риторика)[91]. За «идейными» борцами с куклой скрывались часто ненавистники женского пола. Они проклинали куклу за ее сходство с обидевшей их женщиной (ярый обличитель кукол признался, что ненавистная игрушка напоминает ему даму, задевшую в детстве самолюбие мальчика). С мужским высокомерием писали о кукле даже не склонные к преувеличениям ученые люди. Например, доктор И.А. Сикорский называл игры девочек с куклами «рутинными» и утверждал, что «у мальчиков гораздо больше фантазии»[92].
В книге «Записки петербургской куклы» (СПб.: тип. И.И. Глазунова, 1872) запечатлены картинки из русской жизни: дача в Парголово и крестьянский дом в окрестностях Петербурга (гравер Н. Куньев)
Неприязнь к кукле испытывали также сторонники воспитания дворянских девочек в народном духе (народническая риторика). Противником приобретения кукол для своих детей был Лев Толстой[93]. Правда, выдержать систему воспитания без игрушек
Александра Карелина – мать Е. Бекетовой, прабабушка А. Блока. Книга Карелиной «Катина книжка» посвящена внучке Кате Бекетовой.
Сысоева Е.А. История маленькой девочки. Кн. 1. СПб.: тип. П.П. Меркульева, 1875. С. 18.
Гуро Ю. Переписка двух кукол / Пер. с 4 фр. изд. СПб.; М.: т-во М.О. Вольфа, 1870. С. 8.
Колоцца Д.А. Детские игры, их психологическое и педагогическое значение / Пер. с итал. М.: Моск. кн-во, 1904. С. 221.
Описывая девочку, рано ушедшую из жизни, П.В. Засодимский подчеркивает ее равнодушие к игрушкам. «Она почти никогда не забавлялась игрушками, хотя в ее детской были заставлены ими все углы. Игрушки она раздавала. Ее любимым занятием были книги и картины». Ангельскому ребенку не нужно примерять на себя земные роли (Аля, из биографии одной маленькой девочки. П.В. Засодимского. СПб.: изд-во М. Клюкин, 1898. С. 7).
«Этим, если поглубже вникнуть, даже можно объяснить появление у нас эманципированных и разочарованных женщин» (Толль Ф. Нечто о воспитании воображения у детей // Оттиск из «Журнала министерства народного просвещения». 1860. № 9. С. 48).
Воспитание в возрасте первого детства. Д-ра И.А. Сикорского. СПб., 1884. С. 119.
«Папá был против всяких дорогих игрушек, и первое время нашего детства мамá сама нам их мастерила. Раз она сделала нам куклу-негра, которого мы очень любили. Он был сделан весь из черного коленкора, белки глаз были из белого полотна, волосы из черной мерлушки, а красные губы из кусочка красной фланели» (Детство Тани Толстой в Ясной поляне / Сухотина-Толстая Т. Воспоминания. М.: Худ. лит., 1976).