Мария Башкирцева. Дневник. Мария Башкирцева
ли Он, что покоряющиеся таким образом должны были для этого преодолеть себя?
О! Вовсе нет! Они покоряются, потому что у них в жилах вода вместо крови, потому что это для них легче.
Разве это заслуга – быть спокойным, если это спокойствие в натуре человека? Если бы я могла покориться, я добилась бы этого, потому что это было бы прекрасно. Но я не могу. Это уже не трудность, это невозможность. В момент упадка сил я буду покорна, но это будет не по моей воле, а просто потому, что это будет.
Боже мой, сжалься надо мной, успокой меня! Дай мне какую-нибудь душу, к которой я могла бы привязаться. Я устала, так устала. Нет, нет, я устала не из-за бури, а из-за разочарований!
15 апреля
Чтобы проветрить свою комнату, полную дыма, я открыла окно. В первый раз после трех долгих месяцев я увидела чистое небо и море, проглядывающее сквозь деревья, море, освещенное луной. Я в таком восторге, что невольно берусь за перо. Господи, как хорошо! После этих черных узких улиц Рима. Такая спокойная, такая чудная ночь! Ах, если бы он был здесь!
Вы, может быть, принимаете это за любовь?
Невозможно спать, когда так чудно хорошо.
Подлый, слабый, недостойный человек! Недостойный последней из моих мыслей!
16 апреля. Светлое Христово Воскресенье
Неаполь мне не нравится. В Риме дома черны и грязны, но зато это дворцы – по архитектуре и древности. В Неаполе так же грязно, да к тому же все дома – точно из картона на французский лад.
Французы, конечно, будут в бешенстве. Пусть успокоятся. Я ценю и люблю их более, чем какую-либо другую нацию, но должна признать, что их дворцы никогда не достигнут мощного, великолепного и грандиозного величия итальянских дворцов, особенно римских и флорентийских.
18 апреля
В полдень мы отправляемся в путь к Помпее. Мы едем в коляске, потому что дорога очень красива и можно любоваться Везувием и городами Кастелломар и Сорренто. Администрация, прислуга раскопок, превосходна. Странно и любопытно прогуливаться по улицам этого мертвого города.
Мы взяли стул с носильщиком, и мама и я по очереди отдыхали на нем.
Скелеты – ужасны: эти несчастные застыли в самых раздирательных позах. Я смотрела на остатки домов, на фрески, я старалась мысленно восстановить все это, я населяла в своем воображении все эти дома и улицы…
Что за ужасная сила – эта стихия, поглотившая целый город.
Я слышала, как мама говорила о замужестве.
– Женщина создана для страдания, – говорила она, – даже с лучшим из мужей.
– Женщина до замужества, – говорю я, – это Помпея до извержения, а женщина после замужества – Помпея после извержения.
Быть может, я права!
Я очень утомлена, взволнована, огорчена. Мы возвращаемся только к восьми часам.
19 апреля
Посмотрите, до чего невыгодно мое положение. У Пьетро и без меня есть кружок, свет, друзья – словом, все, кроме меня, а у меня без Пьетро – ничего нет.
Я для него только развлеченье, роскошь. Он был для меня всем. Он заставлял меня отвлекаться от