Хрупкие времена (сборник). Валерий Скоров
серьёзный,
И вопрос разрешения ждёт,
Только жук, извините, навозный
С аппетитом в навозе живёт,
Мы ж народ, как-никак, венценосный,
Постоянно идущий вперёд.
Вот пример, как бы невероятный:
Помочившись, и негр, стервец,
Угнетенный, но очень опрятный,
Промокает салфеткой конец –
Наш, значительно мене развратный,
Все в трусы норовит, оголец.
Да, товарищи, надо учиться,
Несмотря на седые грудя;
Обошла нас с концом заграница,
Впереди в этом смысле идя,
Что, конечно же, ей не простится,
Вот вам слово моё, как вождя.
Сравнительный анализ
А наш советский изменяет
теченья рек,
И если в тундре умирает,
то не за чек.
Он спит, в бараках закалённый
весь долгий срок,
Потом лежит обмороженный,
без рук, без ног.
Его охранная скотина
Берёт в кольцо,
И тренированная псина
грызётлицо.
Без женской ласки дни и годы
и без тепла,
А если вдруг ему свобода,
и без угла.
В советских смертный, понимаешь,
проверенный,
У стенки, как бы не товарищ,
расстрелянный.
Итог: нет либералов сучьих,
крепка рука,
Ну, кто воспитывает лучше
ПРЕСТУПНИКА?
«Эврика! Да нет её, Свободы!..»
Эврика! Да нет её, Свободы!
Нет, хоть обойди всё с фонарём,
Врут континенты, и народы,
В доме нет её и за углом.
Сам за ней гонялся по планете,
Всё казалось, вот её словлю,
Но куда ни ткнусь, повсюду клети,
Те, которых с детства не люблю.
А решётки кроют позолотой,
Проволкой колючей городят,
Обзывают долгом и заботой
И в мундирах водя на парад.
Нет, Свобода больше не летает,
О земь бьётся пьяной головой,
И Свобода в тюрьмах умирает,
Но в мечтах нам кажется живой.
Завлекают слабых Ею в сети,
Продают, как девку на торгах,
И рабов охаживают плети,
С именем Свободы на устах.
Эврика! Да нет же, нет Свободы!
Нет Её и не было вовек.
Врут и континенты, и народы,
Что Свободу ищет человек.
Апрель
Весь апрель прогудел,
Прохрипел, проалкал
Весь апрель был практически
Пропит.
Это март
Шелудивый и трезвый шакал
Тявкал все мне про пользу
И профит.
Польза в чем же и где…?
Где навару раба…?
Чтоб никчемною жизнь не казалась
Перед кладбищем шеей вильнуть из ярма
Ублажая монетками старость.
Не хочу и не буду,
Пусть пучится гроб
Моей пьяною плотью
Хоть завтра,
Подставляю ветрам
Свой