Главный инженер. Жизнь и работа в СССР и в России. (Техника и политика. Радости и печали). Лев Николаевич Токарев
3-го корпуса института. Может быть потому, что стройка освобождала от занятий. Закончив институт и распределившись в ЦНИИ им. Крылова, я целиком погрузился в исследовательскую работу. Меня бесконечно увлекало прямое, непосредственное соприкосновение с реальной природой. Мурашки по спине ползли от ощущения, что видимое на экране осциллографа не что-то выдуманное, а происходящее реально в частице вселенной, по каким-то неведомым причинам. Воспринимать сам факт абсолютной независимости происходящего от всех нас было просто захватывающе! Конечно, нас всех учили, что процессы в природе, да и в государстве, происходят по какимто определённым законам, что можно изменять законы, подчинять их каким-то требованиям человека. Сталин преобразовывал климат и сельское хозяйство лесополосами, идеей переброски русла рек, Лысенко сельскохозяйственными опытами демонстрировал возможность изменения растений, поднимал, будто бы, урожайность своими какимито искусственными методами.
Но я-то чувствовал, что это неестественно, это насилие над природой. Невообразимо огромная субстанция – природа существует сама по себе, и абсолютно глупо верить тому, что на неё можно хоть как-то влиять. В то же время познавать её, ощущать её присутствие, например, в качаниях стрелки амперметра и вольтметра, колебаниях дрожащей, скачущей линии луча осциллографа захватывающе интересно! Считать, что природа живёт по каким-то навязанным ей откуда-то законам – абсолютно глупо. Она, природа, есть – и всё тут. А уж как вы соберёте свои ощущения от проявлений природы и как сформируете комплексы этих ощущений в какие-то законы – это сугубо ваше дело. Самой природе это абсолютно безразлично. С того времени я на всю жизнь принял правило – любое познание, любые расчёты, любые выводы дифференциальных уравнений выполнять исключительно на основе проявлений природы, называемых законами физики. Всяческие выдумки и ухищрения помимо законов вызывают у меня неприятие, даже раздражение. Пока не было ни одного случая, когда бы этот метод мышления и созидания меня подвёл.
50 лет сохраняю в памяти те прекрасные времена, когда воспринимая всё с юношеской свежестью, с громадным сожалением поздними вечерами вынужден был отрываться от лаборатории и ехать домой (по прекраснейшей части Ленинграда, от Суворовского проспекта вблизи Смольного до Казанского собора). Ехать с мыслью, что утром снова встречусь, буду общаться с самой Природой.
Что касается рациональной стороны жизни, сейчас, по прошествии более полувека, много узнав о жизни и сравнив свои достижения с багажом других людей в своей сфере жизненных интересов, вижу, как много удалось сделать, как сильно влияет на результативность труда внутреннее воодушевление, горение, желание познавать мир. Поэтому всегда и везде, работая с людьми, я старался возбудить в них живой интерес к поставленным задачам, к работе вообще, как к источнику не только материальных благ, но и неизмеримо более важному фактору для любого человека – радости жизни.
В дальнейшем мне довелось работать с множеством людей