Жил-был стул и другие истории о любви и людях. Е. Е.
– все о разном, но на самом деле об одном и том же. Были вот он и она. А стали – он, она…
…Но в этом кафе все не так. Это французский молодежный горнолыжный курорт. Ужасно тусовочное место. Сюда приехали отдыхать и развлекаться. Крутить легкие романы. Может быть, даже признаться друг другу в чем-то наконец. Провести со случайным партнером одну ночь, получить фантастический секс.
И потому здесь очень шумно, накурено, смех, постоянно кто-то приходит, все ему кричат, а ему надо попасть сразу в две компании, места не найти, кто-то сидит здесь с средины дня, так и не дойдя до номера отеля и не сняв лыжные ботинки, официанты сбиваются с ног, забывают или путают твой заказ, не успевают убрать со столов и поменять пепельницы, все время тебя кто-то задевает, хорошо ещё если обернется и что-то извиняющееся проговорит, приложит руку к груди, улыбнется, а то ведь просто не заметит, что сел тебе на голову, музыка, движения в такт ей, объятия, улыбки, смех… Нет, это не то место. Здесь нельзя спокойно грустить – не хватает ему атмосферы, плавности, умиротворенности, уюта и размеренности – все слишком быстро, суетно, легко и как-то не по-настоящему… не глубоко. Слишком много жизни…
Мне неудобно занимать целый столик, а пить только кофе. Я заказываю баккарди-кола. Не то что бы это мой любимый напиток, но это единственное, что я могу узнать в меню. И напрасно я это делаю. Сразу куда-то отплываю, все, что помогало держаться отпускает… жалость к самому себе… и черт те что лезет в голову, всплывает из памяти, искажается, наполняется новым смыслом…
STORIE. Что нужно, чтобы сломать человека? Чтобы внутри него рухнуло все? Чтобы захотелось рвануть на себе одежду?! Чтобы слезы брызнули безудержно?! Чтобы так же безудержно захотелось орать, биться головой об стену?! Чтобы стало тесно и душно в этом мире?!
Мне тогда хватило просто услышать Рикардо Фольи. Здесь, на французских курортах редко заводили старых итальянцев.
И эта его вещь была как удар ниже пояса. Так все совпало неудачно… и вот только его и не хватало. И сразу все вспомнилось: что было сколько-то там… восемнадцать или двадцать лет назад. И эти воспоминания, даже не воспоминания, а мгновенные ощущения от них, просто сразили меня. Колени подогнулись, потекли слезы…
Это был, наверное, год 85-й. Итальянцы были всюду – телевизор, радио, дискотеки, дома, у друзей. В ресторанах их исполняли. Наверное, занимались звукоподражанием… Одни и те же мелодии, похожие голоса, одинаковые слова, но они все прибывали… Умберто Тоцци, Франко Калифано, Гианна Нанини, Пино д’Анжио, Пупо… Конечно, Рикардо Фольи. Как там назывался этот диск? Невозможно было достать… История?! Да! Точно! Стори. Storie… Так же как первая и лучшая вещь на этом диске… И был ноябрь. Холодный, сухой. Они прогуливали лекции. Бродили по Ленинскому проспекту. Замерзли – не то слово. Потом пили кофе в «Шоколаднице». Взбитые сливки. Сосиски с горчицей и мягкие, свежие булочки, такие пресные на вкус…
И тогда она сказала, так, будто случайно вспомнила, что у неё дома есть этот