Приметы Времени. Наталья Лайдинен

      Я думала, здесь горы, море,

      Застывший в хаосе огонь,

      Огромный шар, объятый тьмою,

      А это все – твоя ладонь.

      И я на ней – чешуйка пепла,

      Молекулярный лепесток…

      Озарена любовью светлой

      И памятью, где мой исток.

      В твоих стихах обманчивая ртуть

      Посеребрилась петербургским снегом.

      Превозмогая мира немоту,

      Луна мерцает отраженным светом,

      Обозначая тусклый переход

      Чужих страстей, скитаний одиноких

      С неведомых сознания высот,

      Из областей, холодных и далеких.

      На крыльях уходящих конниц,

      Сквозь ветер и холодный дождь,

      За горизонт моих бессонниц,

      К высотам вечности несешь.

      Я слышу дальние раскаты,

      Волненье туч предгрозовых,

      Лиловым сумраком объяты

      Метанья вспышек огневых.

      Свободы жгучее прозренье:

      Разрыв путей и пуповин.

      Мы оба покидаем Землю,

      Оставив зарево любви.

      Сирень в бутонах сожжена

      Любви невыносимым зноем,

      Как та безумная жена —

      Костра высоким аналоем.

      Ей вместо трепета фаты,

      Кипенья белоснежных кружев —

      Взгляд благосклонный с высоты

      И огненная ласка мужа.

      Тебя тягуче обняла,

      Ныряя в вихри огневые,

      И полыхнули факела,

      Сомкнулись тучи грозовые.

      Упали души в зеркала,

      Тенета жизни роковые.

      Твой мир увидела впервые

      Таким, – и я не умерла.

      В подземелье проходы закрыты,

      Но случается, на полчаса

      Размыкаются древние плиты,

      И оттуда звучат голоса.

      Я их слышу и, кажется, даже

      Зов один среди всех различу.

      Разрешают незримые стражи

      Рассказать о смятении чувств.

      Лишь того и отпустят из бездны,

      Кто проклятьем судьбы не гневил,

      Наполнял все посланья и песни

      Покаянной мольбой о любви.

      Я в молитве, ты в древней опале,

      Дольше