Приметы Времени. Наталья Лайдинен

      Я прижимаюсь к боку валуна

      Замшелого, к твоей щеке небритой,

      От векового пробуждая сна

      Сынов земли пропавшей, позабытой.

      Отогревает каменные лбы

      Живых молитв горячее теченье,

      И постигают узники судьбы

      Высокое любви предназначенье.

      Не знаю, кто вручил ключи

      От разума сынов всесильных.

      Душа страдает и кричит

      В провалах памяти могильных.

      Тревожен, труден и глубок

      Незримый путь проникновенья:

      Сознаний спутанный клубок

      Ждет очищенья и прощенья.

      Над переходами времен

      Свидетелем – в огне и дыме —

      Встает единственный Закон

      Любви над судьями земными.

      Следы неведомой войны —

      Застывших кактусов трезубцы.

      Тяжелый вздох, смешавший сны,

      Меня призвал сюда вернуться.

      Я помню: гневались моря,

      Дно дыбилось, вставая кверху!

      Судьба далекая моя,

      Предтеча каменного века.

      Горючий плач из-под земли:

      –  Зарница дальнего свеченья,

      Печали павших утоли,

      Дух отпусти из заточенья.

      Здесь в поисках любви бродил,

      Всесильный воин беспризорный…

      Луна рыдает на груди

      Каньона в спящей Аризоне.

      На перевале новых испытаний

      Разъединенья давнего следы:

      Мои шторма трагедий и скитаний,

      Твоих вершин незыблемые льды.

      Заложники земных противоречий,

      Мы распадались в пламени борьбы,

      Но я рыдаю на твоем предплечье,

      И боль, сближая, обнажает лбы.

      К слиянью устремленные отныне,

      Мы вспоминаем наш исток и сад.

      Печальным хором в каменной пустыне

      Измученные души голосят.

      Кровавый рыцарь в пламенных доспехах

      Застыл на гребне вздыбленной скалы.

      Судьбы вождя немеркнущая веха —

      Седой Седоны скорбные валы.

      Вираж судьбы, трагический и властный,

      Вакханский вихрь отгрохотавших лет.

      На коже отблеск, беспокойный, красный —

      Твой марсианский обожженный цвет.

      Бродит, устало шумя в ушах,

      Влажный, колючий ветер.

      Точно рыдает твоя душа

      О невозможной смерти.

      Вдруг возвращаясь в земную быль,

      Мысли и сны тревожит.

      Горько вздыхает в ночи ковыль,

      Звезды восходят позже.

      Предков усталые голоса

      Так