Девичья башня. Самид Агаев
Хотел спросить кое-что.
– Я весь во внимании, господин Али.
– Как быстро и за какую цену можно продать этот дом?
– Хотите уехать? – вопросом на вопрос ответил Юнус.
– Я еще не решил, но вероятность существует такая. Ты можешь не спешить с ответом.
– Вы здесь, сколько живете уже? Цены на недвижимость нестабильны. Все зависит от того, мир на дворе или война. В любом случае этот дом можно будет продать по той цене, что вы заплатили за него. Но, если продавать срочно, придется дать существенную скидку. Я не стараюсь занизить цену. Поверьте моему слову. Вы же знаете, как я вас уважаю.
– Я не сомневаюсь в твоей искренности. Однако, что же мы стоим в дверях? Проходи в дом.
Али провел маклера в беседку, предложил сесть.
– Сейчас я приготовлю тебе кебаб.
– Это большая честь для меня, – смущенно произнес Юнус.
– Выпьешь со мной?
– Вино! Что вы! – в ужасе воскликнул Юнус.
– Почему ты так испугался?
– Харам[5]. Как можно?
– Кому ты это говоришь. Мне? Профессору богословия?
– А что? Можно? – осторожно спросил Юнус. – Вообще-то я после смерти надеюсь попасть в рай.
– Это тебе не помешает.
– Вы думаете?
– Чтобы ты знал. На небесах только и разговоров, что о вине и девках. Пророк тебе что обещал?
– Источники, бьющие вином и целомудренных дев.
– Ну, так я тебе, о чем говорю. Только имей в виду, что вина там маловато. Если здесь не добрал, там не восполнишь.
– В таком случае, – нерешительно сказал Юнус, – если вы разрешаете, я выпью.
Али налил ему вина, пожелал здоровья и выпил вместе с ним. Вскоре кебаб был готов. Али снял шампур и положил перед гостем.
– Изумительно, – сказал маклер, попробовав мясо, – неужели вы еще и готовить умеете? Это как-то несправедливо.
– Почему ты так решил?
– Нельзя, чтобы ученый человек еще и готовить умел. Что же тогда бедняге повару останется. Он умом не вышел, зато еду готовить мастак.
– Ученый человек должен уметь делать все. А уж на долю повара едоков хватит. Так что не жалей его.
– Да, нет, ничего, это я так к слову. Пошутил, можно сказать.
Маклер выпил, потом еще. Уходил, слегка покачиваясь, клянясь в дружбе, обещая продать дом за самую выгодную цену. Али закрыл за ним дверь и внезапно загрустил. В небесах буйствовали звезды. Он сидел во дворе под открытым небом, вороша угли в жаровне. Ему нестерпимо хотелось общения. Но Егорка где-то совершал набеги, руководя отрядом хорезмийцев. А Лада была еще дальше. В единственном полученном от нее письме она писала, что вполне счастлива своей жизнью. Али засыпал угли золой, чтобы обезопасить дом от случайной искры. Накинул плащ и вышел из дома. За три года, что он прожил в Дамаске, он хорошо изучил столицу Сирии. Так как все свободное время отдавал прогулкам. Как-то он забрел в район, называемый Кучук Кала, в малонаселенную
Хаарам – запретное.