Спартанец. Александр Тутов
свои соображения по поводу дальнейшей стратегии и тактики.
– Есть всё, – начал он, – чтобы не только отбиться от римлян, но и выиграть эту войну. Если бы у нас, спартанцев, была хотя бы пятая часть ваших сил, то вся Эллада и Македония принадлежали бы нам. Просто пунийцы не умеют правильно распорядиться своими силами. Надо уметь грамотно командовать, подготовить отряды к решающему сражению, научить их взаимодействовать между собой. Если бы я командовал карфагенской армией, то мы бы разбили римлян!
Всем слушавшим хотелось верить его словам.
Тем более, Ксантипп умел внушить уважение окружающим. Никто даже и не попытался обвинить его в самоуверенности или хвастовстве. Слухи о спартанце, который готов возглавить армию и обязательно привести её к победе, стремительно распространились по войскам. Потом о нем заговорили горожане. Докатились они и до властителей Карфагена. Каждый из них получил донесения шпионов. Кто-то был возмущён наглостью спартанца, а кто-то задумался.
Просто отмахнуться от разговоров о Ксантиппе было невозможно. Разуверившиеся было в удаче войска воспрянули духом. Нашелся человек, способный изменить положение, победить врага.
Воины как-то сразу поверили в Ксантиппа. Он стал их последней надеждой. Когда все плохо, так хочется поверить в чудо. В этом была и некоторая заслуга слуги Ксантиппа – Ореста, который бродил по Карфагену, общаясь с самыми различными людьми, но больше всего с разговорчивыми женщинами на базаре. Им он поведал, что Ксантипп – потомок легендарного героя Геракла, а также приписал ему родственные связи с героем Фермопил царём Леонидом и знаменитым полководцем времён Пелопонесской войны Брасидом, который вытащил Спарту из череды поражений и дал возможность победить Афины. Женщины ахали, внимательно ловя каждое слово. А кто лучше женщины поможет распространиться слухам?!
Орест очень хотел, чтобы его хозяин возвысился, действительно считая, что Ксантипп рождён для великих дел. Если бы Ксантипп знал, какие разговоры идут вокруг его имени! Нелегко признать, что ты стал последней надеждой.
Только сильный духом не убоится подобной ответственности. Но силы духа спартанцам не занимать! А он же – спартанец!
Когда карфагенские сенаторы собрались на очередной Совет, то разговор быстро перешел на Ксантиппа.
– Кто слышал про этого дерзкого спартанца? Он заявляет, что под его командованием римляне давно были бы разбиты! Обвиняет наших полководцев в бездарности! Какое нахальство! – начал Совет Ганон, толстый, богатый и влиятельный пуниец, чья торговая империя протянула щупальца во все известные края Ойкумены.
Его корабли добирались до далёких северных островов, где проживали кельты и бритты, а торговые караваны доходили до далёкой загадочной Индии. И он, как и большинство богатых членов Совета, занимавшихся торговлей и ростовщичеством, совсем не хотел потерять свои богатства, если римляне возьмут Карфаген. Поэтому и возник у него неподдельный