Погружение в музыку, или Тайны гениев-2. Михаил Казиник
и в ней нет вербальных определений того, как выглядит собор.
Поэт передал энергию, рожденную в его душе созерцанием собора. Причем, заметьте, эта энергия вызвала к жизни чувство творческой зависти.
Искусство – это энергия.
Творческая энергия.
Чувство любви всегда сильнее слова и понятия «любовь».
Энергия же любви – это сфера, не поддающаяся ни словесному, ни даже понятийному определению.
Ибо если чувство – внутри чувствующего, то энергия, рожденная этим чувством, направлена вовне и способна даже на планетарные преобразования.
Поэтому музыка (которая одновременно и чувство, и энергия), попадая в готовую для восприятия человеческую душу, обладает огромной преобразующей силой.
И то, что мы, люди на планете Земля, достигли такого уровня, что сумели выразить чувства и энергию при помощи музыки, – наше величайшее достижение. Достижение Разума. И Духа.
Стараясь определить, О ЧЕМ МУЗЫКА, мы этим самым попытались свести ее к вербальным (речевым) понятиям и таким образом уменьшить ее значение.
Но на начальном этапе постижения музыки мы вынуждены искать какие-то параллели в вербальном мире, чтобы, познав, затем отказаться от всяких аналогий.
Ибо высшая стадия восприятия музыки – это стадия пластическая.
Но как хорошо, что у нас есть очень интересный вид искусства – поэзия.
То есть, как мы условились, полпути между обыденной речью и неизреченной энергией.
Можно ли найти в ней хоть какой-то эквивалент второй части бетховенского фортепианного концерта?
Давайте попробуем. Для этого я выбрал еще одно стихотворение, представляющее русскую поэзию начала XX века. Всегда испытываю неимоверное чувство гордости за то, что наша страна обладает поэзией столь мощной энергетики.
Мне очень хотелось бы перевести такие стихи на другие языки, дабы открыть поэзию подобного уровня любителям поэзии других стран.
Но я отдаю себе отчет в том, что перевести стихи ТАКОГО МАСШТАБА невозможно. Ибо будет потеряно 90 процентов поэтического смысла.
Это как раз тот случай, когда при переводе можно передать вербальный уровень.
А все, что делает этот стих явлением подлинной поэзии, переводу не подлежит.
Н. Гумилев
Из сборника «Жемчуга»
ВОЛШЕБНАЯ СКРИПКА
Валерию Брюсову
Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки,
У того исчез навеки безмятежный свет очей,
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.
Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под