Другая страна. Марик Лернер
бы они были не одни, вас бы постреляли сразу же. Вы ж ничего вокруг не замечали, даже нас не услышали. Моше – ракету на сбор. Зеленую. Давайте, работайте нечего на меня смотреть… Обыскать. Оружие, деньги, документы забрать. Когда придут остальные, потащат тела в поселок. Отчитаться надо и показать что вы настоящие солдаты. Вам благодарность за выполненную работу. Если еще раз так подставитесь, сгною на работах у Хавы.
– Где взял? – радостно спросил Ицхак, забирая сигареты. – А, египетские, трофей. Молодец! Есть от тебя польза старому еврею. Он уселся поудобнее, вытянув ноги.
– Про Испанию тебе? – закуривая, переспросил он. – Красные пилотки, "но пассаран", героические борцы за свободу из интербригад… Могу и про Испанию…
Осенью 1936 г, когда я сидел в особо расстроенных чувствах, по поводу очередной кибуцной свары, мне Табенкин предложил в Испанию съездить. Может Хаве, таким образом, хотел помочь, а может, какие-то планы по поводу связей с испанскими социалистами имелись. Хотя, скорее всего, одно другому не мешало. Можно и двух зайцев поймать, надо только побольше силков поставить… Никто ведь не представлял себе толком, что там происходит, но бороться против фашистов – что может быть лучше? Я с радостью ухватился за это предложение. Нас таких было пять человек.
Ехали мы кружным путем, через Францию, напрямую было нельзя, там, на море кто только не шлялся. Могли и не пропустить. В первые дни франкистского мятежа все профсоюзы и партии создали собственные отряды ополченцев. Естественно общее командование существовало только на бумаге. Добровольцев из-за границы в Каталонии принимали с распростертыми объятиями. Нас, объединили с англичанами, так что я знаком с Артуром Кестлером, вместе воевали.
– А это кто такой?
– А, – с досадой сказал Ицхак, – я все время забываю, что тебе такое знать не откуда… Венский еврей, английский журналист…Сначала был пламенный коммунист, потом разочаровался в Сталине. "Слепящую тьму" написал. На русский, вроде, не переводили. Так что, записали нас, в какое то ополчение, и мы радостно пошли на формирование. Потом, когда была создана Народная армия, нам эта запись вышла боком. Это было ополчение P.O.U.M.[15] Объединенная партия рабочих-марксистов. Примерно десять тысяч бойцов и мы, около семи сотен иностранных добровольцев из двадцати пяти стран. Почти половина немцы, уехавшие из Рейха, много французов и итальянцев. Опять не понял? – спросил он, глядя на меня.
Я отрицательно пожал плечами, пытаясь сообразить, в чем подвох.
– Троцкисты это были. Нет, – усмехнулся он, – рогов и копыт у них не было. Разницу во взглядах, с большевиками, я понял гораздо позже. Война в стране постоянно велась на два фронта. Против националистов Франко, но одновременно правительство преследовало и другую цель – вырвать у профсоюзов всю захваченную ими власть. Межпартийная грызня шла на страницах газет, на плакатах, в каждом учреждении, и даже на фронте. В Испании очень сильные были анархисты и, как раз, в Каталонии, троцкисты.
Почти все крупные здания в области были
P.O.U.M. – Partido Obrero de Unificaciyn Marxista.