365 дней в сапогах!. Сергей Вологодский
над молодыми. Берут проводки от телефона и приматывают один к одной руке, второй к другой, а потом крутят ручку. Там стоит индукционная катушка, которая вырабатывает ток и передает ее на провода. Говорят неприятно! Нам предстояло это испытать на своей шкуре!
– Там провода! – промямлил Емеля.
Джон пошел на помощь. Была слышна какая-то возня, а после в расположение внесли тапик. Нам стало не по себе. Димон быстро зачистил провода и подал один мне, я стоял с краю, а второй Теме, тот стоял с другого края.
– А теперь беремся за руки!
Димон крутанул слегка ручку, по нам пробежал небольшой заряд тока. Пощипало. Он крутанул сильнее. По конечностям прошли не большие судороги. В третий раз он стал крутить быстро, нас стало колотить током, будто два пальца засунул в розетку. Это продолжалось не более минуты.
– Не понял, – вдруг остановился Димон. А где виновник всего торжества?
– Емеля, скотина! Бегом сюда! – заорал Артур.
На крик явился дневальный.
– Ты не припух? За твой косяк, пацаны втухают, а ты где-то там гасишься? А ну бегом, встал в строй!
– Нет. Димон, пусть он прокрутит своих товарищей! – взял слово Джон.
– Точно! Пусть!
– Я не буду, – попытался воспротивиться Емеля. Но после удара в живот, дневальный протянул руки к тапику. Он начал крутить потихоньку, но после криков дедов, раскочегарил так этот тапик, что, наверное, смог бы дозвонится до Камчатки. Нас трясло по полной программе, это продолжалось бы и дальше, но кто-то от судорог не смог больше держаться за руки, и цепь разомкнулась. Мы с легкостью вздохнули. Деды, пока нас прокручивал Емеля, усели выпить еще пару раз. Им показалось этого мало и все вновь повторилось, но уже с каждым индивидуально. Меня заставили отжиматься и крутили тапик. Я смог отжаться всего три раза, потом просто рухнул на пол и стал корчиться от боли. Она была невыносимая. Другого солдата заставили танцевать и тоже прокрутили. Со стороны это смотрелось даже очень забавно. Емелю заставили снять сапоги и портянки, намотали провода к мизинцам и обратно обули. Пацану не поздоровилось, крутили его минут десять. Он кричал от боли и бегал на месте. Потом просто рухнул и не подавал признаков жизни, но все обошлось. Его облили холодной водой и привели в чувство. На этом над нами издевательства закончили. Мы пошли спать в три часа ночи. После этих событий, лично меня, только при одном упоминание тапика, начинало трясти.
Деды отменили все наказания и оставили только пытку тапиком. Им казалось это очень забавным.
Утро началось по расписанию, только мы шевелились быстрее и старались делать уборку качественно. Все помнили прошедшую ночь, и никому не хотелось повторения.
После развода ко мне подбежал Андрюха Комаров:
– Никитич, завтра будет девятнадцатое число. Вам надо подготовит стол дедам!
– Какой стол? Что за праздник? – не понял я.
– Девятнадцатое декабря! Стодневка начинается! Вы будете ее тянуть для дедов! По традиции с вас стол!
– Ясно.