Гламорама. Брет Истон Эллис
что «вот-вот войдут в моду», – вверх по пролету не особенно крутой лестницы и через темный коридор: длинная гранитная стойка бара, стены, украшенные канделябрами из металла, похожими на обломки автокатастрофы, не особенно большой танцпол, десяток видеомониторов, небольшая ниша, которая легко превращается в будку диджея, комнатка сбоку просто взывает, чтобы превратить ее в VIP-зал, зеркальные шары свисают с высокого потолка. Иными словами – фундаменталистский подход. Ты видишь мигающий свет, и тебе кажется, что ты и есть этот свет.
– Ах, – вздыхаю я, обводя взглядом помещение. – Клубная сцена.
– Ну да! – Джей-Ди нервно следует за мной по пятам, при этом оба мы прихлебываем из купленных им бутылок диетического Snapple со вкусом дыни и лесных ягод.
– Есть в этом какая-то красота, Джей-Ди, – говорю я. – Ну признай же это, гомик противный. Признай!
– Виктор, я…
– Я знаю, что ты падаешь в обморок уже от одного моего мужественного запаха.
– Виктор, только не нужно привязываться к этому месту, – предостерегает Джей-Ди. – Ты же знаешь, что клуб этот будет жить недолго, что в клубном бизнесе вообще все меняется крайне стремительно.
– Это ты будешь жить недолго, – говорю я, проводя рукой по холодному граниту стойки.
– Ты вкладываешь массу энергии, а затем все те люди, которые делали это место красивым и интересным, – не надо ржать, прошу тебя! – уходят куда-нибудь в другое место.
Я зеваю.
– Звучит точь-в-точь как история гомосексуальной связи.
– Извини, дорогуша, мы немного заблудились!
Это говорит Уэверли Спиэр, наш дизайнер по интерьерам, вылитая Паркер Поузи. Она явилась в темных очках, в обтягивающем брючном костюме, шерстяном берете, а за ней по следам плетется парочка: какая-то рэпперша жуткого вида и рокер-нытик в футболке с надписью «Я – КОРОЛЬ ЕБЛИ».
– Почему опоздала, зайка?
– Я заблудилась в вестибюле Paramount, – говорит Уэверли. – Я пошла по лестнице вверх, вместо того чтобы пойти по лестнице вниз.
– А…
– Плюс, ну, в общем… – она роется в своей черной сумочке от Todd Oldham, усеянной граненым хрусталем, – Херли Томпсон в городе.
– Продолжай.
– Херли Томпсон в городе.
– Но разве он не должен сейчас сниматься в продолжении «Города Солнца-два»? Я имею в виду «Город Солнца-три», – спрашиваю я, слегка негодуя. – В Финиксе?[34]
Уэверли отделяется от сопровождающих ее зомби и уволакивает меня в сторонку от Джей-Ди.
– Херли Томпсон, Виктор, находится в Paramount, в номере люкс, где обычно останавливается Селин Дион, и пытается, как это, уговорить кое-кого сделать это без презерватива.
– Так Херли Томпсон не в Финиксе?
– Об этом знают уже несколько человек, – резко переходит она на шепот. – Но никто не знает, почему он здесь.
– А в этой комнате кто об этом знает? Только не говори мне, что один из этих кретинов, которых ты притащила с собой.
– Попробуем выразиться следующим образом: Шерри Гибсон некоторое время не сможет больше сниматься в «Вечеринках на пляже».
Уэверли
Столица штата Аризона.