Дорогами войны. 1941-1945. Анатолий Белинский
нляндией, над Берлином; командир пулеметного взвода зенитчиков, побывавший в мае 1945 года у стен поверженного рейхстага. В этих воспоминаниях встает во весь рост простой русский человек, который в тяжелейших условиях отступления в донских степях в 1942 году сказал:
– Ишь, сволочь, чего захотел: «Ивэн…сдавайс»! Нет, брат фриц, пока воздержимся!
Рассказы авторов этого сборника отличает та высокая степень правды, которая равна лучшим произведениям художественной литературы о войне, таким как «Василий Теркин» или «В окопах Сталинграда». Это та правда, о которой герой А.Т. Твардовского сказал:
А всего иного пуще
Не прожить наверняка -
Без чего? Без правды сущей,
Правды, прямо в душу бьющей,
Да была б она погуще,
Как бы ни была горька…
Со страниц этой книги говорит такая правда: невыдуманная, неприкрашенная, повествующая, какое это страшное, тяжелое, требующее сверхчеловеческих сил дело – ратное противоборство. И одновременно каждая строка этой книги утверждает, высвечивает, поднимает непреложную истину: в Великой Отечественной войне наша страна победила потому, что на защиту ее стал весь народ, от мала до велика, на фронте и в тылу.
Эта книга – еще один правдивый документ той эпохи, которая навсегда останется в памяти нашего народа.
Александр ШЕВЧУК
А БЫЛО ТАК…
Герой этой повести пронес свою отзывчивую на боль душу через тоску и голод переселенцев, через горечь потерянных надежд и милую робость любви к своей оплаченной и подтвержденной собственной кровью ответственности за жизнь своей души, своей земли и всего беспредельного мира жизни.
Я знаю Александра Шевчука по обороне Гангута, по солдатскому братству, не знавшему, что такое отступление. И я воспринимаю эту повесть как долг исполненной справедливости.
В ночь на восьмое ноября сорокового, после парада (хватит праздновать!) подняли нас по тревоге. Разбираем оружие, трем глаза… Перед строем – контр-адмирал Трайнин и его начштаба Клевенский.
– Товарищи краснофлотцы! Кто до призыва работал на судах морского или речного флота – выйти из строя! Остальным – разойдись!
До утра вызывал по одному адмирал за перегородку нас и… стращал, стращал морем: «Там, знаете, как укачивает? До смерти! Это вам не вдоль лозовых кустиков рейсы совершать…» Только двое «устрашились», не пришли с согласием после завтрака к командиру базы.
«Купцы» приходят и уводят хлопцев – кого куда. Треть учебного батальона ушла на береговые батареи, что южнее Либавы стоят (мы их строили по ночам). Потом пришел черед и нам, «крестникам» Трайнина, кто не убоялся тяжелой корабельной жизни.
– Здравствуйте! Я – мичман Бумберс. Я пришел вас пригласить служить… Как это? Совместно с латышскими моряками.
Высокий, крупнолицый, не нашего покроя шинель, пуговицы от плеча к поясу – клином. Мичман вел нас по той же прибрежной дороге, по которой совсем недавно топали мы в полуэкипаж. Латыш напускал на свое лицо окаменелость, но смешинки так и сыпались из его голубых глаз. «Нет, братцы, – подумалось, – с таким ничего не страшно – ни шторм, ни гром!» Пишет бывший матрос Латвийского буржуазного флота Эдгар Залитис: «Посылаю воспоминание о составе эскадры Латвии перед передачей ее в состав КБФ.
1. «Вирсайтис». Водоизмещение 510 тонн, ход 18 узлов. 2. Тральщики французской постройки – «Иманта» и «Вестур». 3. Подводные лодки «Ронис» и «Спидола», два буксира – «Варонис» и «Артиллерист» и шесть гидросамолетов – шведских.
Командовал этой «эскадрой» и довольно спокойно передал ее командованию советского Балтийского флота бывший царский офицер контр-адмирал Спаде (Это произошло 19 августа 1940 г.)».
В своей книге «Морской фронт» адмирал Ю.А. Пантелеев вспоминает: «Эстонский комфлот после официальных приветствий спросил меня:
– Господин адмирал, когда мы будем поднимать советские военно-морские флаги? Они нам кажутся очень красивыми… Мы к этому готовы.
Как позднее я узнал от контр-адмирала Трайнина, который в то время был в Либаве (весной 1940-го), с подобным же вопросом к нему обратился и командующий Латвийским флотом».
Угольная стенка. Две калошины-тральцы «Вестур» и «Иманта», братец и сестрица. Рядом с ними внушительно выглядит – труба, фок-мачта, мостик, длинная пушка – сторожевой корабль «Вирсайтис».
– Равняйсь… Смирно! – командует Бумберс. Выходят на стенку командиры кораблей. Командир (комдив) Межрозе поздравляет нас с вступлением в боевую интернациональную семью…
Оказывается, мы уже распределены по кораблям. Я… приветствую военно-морской флаг нашей великой державы, который весело полощется на корме «Вирсайтиса»!
И попадаем мы, девять славянских гавриков, в волосатые ручки рыжего боцмана Цирулиса.
– Этто, сначит, ми вас всех сичас настроим… как это сказать? Устроим.
Мне