Музей одной естественной истории. Марина Кокуш
как первые страницы новой захватывающей книги. Впрочем, некоторые ее главы мне нравились чуть меньше других. Например, с наступлением долгожданного лета я с удивлением открыла, что В. страдает от жары куда больше, чем я от ненавистного холода зимой. Мы все время прятались под кондиционером, о террасах кафе в жаркие летние дни можно было и не мечтать, а однажды он с гордой улыбкой на сияющем лице принес ко мне домой вентилятор, который стал моим врагом номер один. Я думала, что мы будем выключать его хотя бы на ночь, но оказалось, что именно в это время без него никак не обойтись. К счастью, эту задачу мы решили шутя, как и все остальные маленькие трудности, которые возникали тогда в нашей жизни: перед сном В. ставил жужжащего зверя на стул рядом с собой, а я ложилась подальше, у стены. Так мы придумали негласное правило разделения кровати на мою и его половину. С тех пор прошло уже довольно много времени, но и сейчас, в каком бы городе, в каком бы отеле я ни оказалась, я неизменно ложусь на правую сторону двуспальной кровати.
Гитара
Махагон цвета «Ночь на Манхэттене», Гибсон, октябрь 2014
Если я и была в чем-то абсолютно уверена насчет В., так это в том, что его любимый цвет – темно-синий. Цвет космоса, ночного неба, звезд, холодной дали – по-моему, очень грустный цвет. Даже голубику он любил, я уверена, только потому, что она по-английски называется blueberry.
Как-то незадолго до дня рождения В. мы выбирали ему подарок, и он показал мне темно-синюю перьевую ручку под названием Skywalker. Как он смотрел на нее! Будто перед глазами у него была не принадлежность для письма, а самый настоящий джедай, носивший эту фамилию. Звездный странник, родившийся в день создания Империи и долго не ведавший о своем высоком происхождении. «Luke, I’m your father!1», – так и вертелось у меня на языке.
Я притворилась, что пытаюсь запомнить артикул, не подавая вида, что уже больше месяца назад заказала ему подарок-мечту. Мы когда-то видели его в магазине, но быстро о нем забыли, – таким он казался недосягаемым. Мое возбуждение было не так-то просто скрыть – я чуть не подпрыгивала на месте. Так в школе, бывало, вызубришь урок и ждешь, что учитель вызовет тебя к доске, но руку не поднимаешь, а лишь жадно ловишь взглядом каждое его движение: как он водит пальцем в журнале, спускаясь вниз, а затем снова поднимаясь вверх, опять вниз и, наконец, обратно в начало списка, к первым буквам алфавита, чтобы назвать твою фамилию.
Вот уже долгих четыре недели заветная коробка высотой почти в человеческий рост стояла в кладовой у меня в офисе, а я каждое утро с замиранием сердца заглядывала туда проверить, на месте ли она. Наконец в день рождения В. в конце рабочего дня я дрожащими от волнения руками распаковала картонную коробку, достала подарок, расстегнула молнию чехла… Как передать мое разочарование?! Словно учитель вызывает тебя к доске, но ты вдруг понимаешь, что выучил
Люк, я твой отец