Отчаянный побег. Трагическая повесть. Александр Александрович Теущаков
о трагедии, если она на самом деле имела место, было вопросом нескольких часов. Но, так как наступил поздний вечер, друзьям придется ждать завтрашнего дня. Экстренные звонки от имени Волкова, всегда делал заключенный, числящийся дневальным у начальника колонии. Зайти с уборкой кабинет или втайне открыть замок запасным ключом и позвонить, было для него проще простого. Но, звонить приходилось только в дневное время, потому что вечером телефонный разговор могли прослушать на коммутаторе.
– Серый, возьми себя в руки, – попросил Волков, видя, как он нервничает, – узнаем на «верочку14», тогда будем что-то думать, а так может и «крыша» поехать.
– Волоха, что тут думать, я нутром чую, беда случилась. Как представлю себе, меня колотить начинает.
– Ладно, пойдем, прогуляемся на улицу, немного мозги проветрим, а завтра все будет ясно, – предложил Волков.
Вскоре прозвучала команда «отбой» и бригадники улеглись спать. Прошло два часа, но друзьям было не до сна. Волкову хотелось подбодрить Сергея, как-то отвлечь, но наблюдая сквозь тусклый свет ночника за его мрачным лицом, он тяжело вздыхал. Не хотелось верить, что это правда, оставалась маленькая надежда, что завтра со свободы скажут – это ошибка и Серегины родители живы и здоровы.
Вдруг дверь в бригадную секцию приоткрылась, и кто-то поманил Волкова рукой. Он моментально подскочил с постели и движением руки приостановил Сергея, чтобы он оставался на месте. Через две минуты Волков махнул Соловьеву рукой, и они тихо прошли в каморку завхоза.
Самого завхоза на месте не оказалось, но вместо него, в полумраке комнатушки на кровати сидел заключенный. Это был общий знакомый, земляк Соловьева по свободе – Николай Карпухин, тот самый дневальный, работающий у начальника колонии.
– Что, уже?! – изумился Волков.
– Раз такое дело, я подумал и рискнул позвонить.
– А если бы тебя прослушали? Сутками15 бы не отделался, точно менты в БУР загасили.
– Нее, ночью на телефонной станции никто не дежурит.
– А ты откуда знаешь? – удивился Волков.
– Цезарь, как-то ночью дежурил и по всему корпусу телефоны не работали, так он на весь коридор кричал, аж я услышал: – Профурсетки! Хоть бы кто-нибудь там дежурил ночами.
– Карпуха, не тяни резину, говори, что узнал? – нетерпеливо спросил Соловьев.
– Сереж, – произнес он тихо и скорбно, – все подтвердилось…
Соловьев подскочил с табурета и в ужасе прошептал:
– Что?! Это точняк?
– Серега, точнее некуда. Полчаса назад, на воле наш человек созвонился со следаком, который ведет дело об убийстве твоих родителей… Прости… Я тебе соболезную… В общем, крепись, – и, потрепав его по-дружески по плечу, поднялся с кровати и вышел в коридор.
Сергей с обреченным видом сел на табурет. Тяжело вздохнул и стиснул челюсти. Между бровей пролегла глубокая морщина. Если Господь в такие моменты дает кому-то мужество и терпение,
Верочка – наверняка
Сутки – срок наказания в изоляторе