Ветер – в лицо (сборник). Леонид Волков
лепестками бугенвиллеи мостовым… Летел – чтобы наутро по тем коврам из нежнейших лепестков успеть на «трени» – поезд, идущий к оконечности «сапога» – в город Реджо.
Успеваю. В вагоне – панорамные окна. Чинно восседают синьоры. Галдят, не умолкая, итальянки… Кондуктор на очередной «формато» (станции) свистит по старинке перед отправлением.
Состав стремительно набирает ход, пронзая горы… огибая, как по лекалу, море… мчится – пока, миновав Сциллу, не встанет.
И вот – из подземелья станционной платформы – «всплываю», оказываясь на продувном ветру Мессинского пролива, где помнящая (как вчера) Одиссея вода бурлит, будоража воображение, – и уносит за синеющий в барашках – соединяющий два моря – пролив, за которым – горы Сицилии…
Да, чтоб увидеть это, ей-ей, стоило – сюда, на край… к самому обрыву, где сто один год назад всё содрогнулось от страшного землетрясения!..
Реджо (в Античности – Рехион, или Реджиум), куда я прибыл, известен и недавно найденными в море бронзовыми фигурами атлетов 25-вековой давности. Ровесник Рима, город, ей-богу, заслуживает восторга.
Но из-за того что людно, я заторопился назад.
– Куда? Нельзя ж так сразу! – сам с собой заспорил.
Захотелось освоиться… Однако – в противоборстве духа – едва не попал под «бус», мчащийся с бешеной скоростью.
Отпрянул, пересекая улицу: ангел упредил… дал, видимо, отсрочку… (И так – раз от разу: пронесёт – не пронесёт, жизнь – от начала и до конца…)
Но, Reggio di Calabria, ты мне открылся… и – очаровал!
Обозрев издали сицилийский берег, замыкаю круг.
Назавтра – вместо намеченной поездки в Бари – «банный» день.
На «формато» растерянная синьора пытается что-то у тебя выяснить. И, не ведая языка, берёшь над ней шефство. Утешаешь: «Ozo!» («Скоро!»)…
Автобус и впрямь не заставил долго ждать. Везёт в сторону Гвардиа Пьемонтезе, в Термо-Луиджиане, встречь сероводородным парам. Столь сильным, что кое-кто из пассажиров уморительно зажимает нос…
Джакузи, грязь (целебная)… Вижу: кто куда… Я ж, уверившись, что вода и грязь тут – «от всех болезней», на радостях («Вот излечусь!») залез, как оказалось, не в тот – нюхательный – бассейн… И – пропах до корней волос…
Более того, завёлся… и – в компании с той, что уж не зажимала нос, – перемахнул через ограду… очутившись, как в тридевятом царстве, в парке Аква-вима – в благоухающей испарениями долине реки Банья, с перекинутыми над потоком мостками, с журчащими водопадами, с тенистыми, похожими на рай пустынными рощами…
Рай? Да! Но по мере удаления долина становилась уже, испарения – насыщеннее, и всё явственнее – присутствие… «дяди», от которого исходил запах серы…
Видимо, тревога моя передалась спутнице: «Не пойдём?..»
Но я сделал шаг. И – едва не поплатился… Нырнув сквозь завесу из капель воды, спадающих со скалы, чтобы вскарабкаться на уступ, ухватился за край валуна – и… уловил шорох… Замер. На уровне глаз сверкнули бусинки глаз – и различил ромбики на чешуйчатой