Корабль судьбы. Робин Хобб
их жертвы и грехи и творить суд. Она просто ушла и удалилась от них – навсегда. Что верно, то верно, месть была бы сладка. Но тех, кто уже умер, никакое отмщение все равно не вернуло бы. И не помогло бы выжить ее соплеменникам, которые, возможно, где-то еще ждали ее.
А вот это был долг превыше всех прочих.
…Наевшись, Тинталья некоторое время спала. Медовое осеннее солнце приятно грело ее до самого вечера, когда она проснулась и почувствовала себя готовой продолжить путешествие. Ее тело хорошо отдохнуло, а разум успел выработать дальнейшую последовательность действий.
Если были еще живы другие драконы, она, скорее всего, разыщет их на прежних охотничьих угодьях своего племени. Вот туда-то ей и следует перво-наперво отправиться.
Тинталья отошла от разодранной медвежьей туши, к которой, влекомые густым запахом крови, уже слетались синие мухи. Она распахнула крылья и радостно ощутила, как играет в них сила, сообщенная сегодняшним пиршеством. По всем законам естества ей следовало бы вылупиться весной, чтобы все лето до зимы кормиться, греться на солнышке, матереть и мужать. Но случившегося не отменишь; значит, придется побольше охотиться, пока еще стоят теплые осенние дни и можно набраться сил к приходу зимы. Так она и намерена была поступить, ибо выживание было ее первейшей задачей. Но одно другому не помешает – она станет охотиться, в то же время путешествуя в поисках родни.
Тинталья снялась с залитого солнцем склона холма, где встретил свой конец не в меру храбрый медведь, и, размеренно работая крыльями, поднялась в небо.
На определенной высоте она встретила благоприятные воздушные потоки и стала парить, неторопливо кружа над просторами, раскинувшимися внизу. У Тинтальи было великолепное зрение, и она без устали напрягала его, высматривая внизу какие-то знаки присутствия драконов. Вот реки с мелководьями и восхитительными полянами грязи по берегам; здесь полагалось бы обнаружиться отметинам лап и широким углублениям, оставленным валяющимися телами. Нет, нигде ничего. Тинталья проносилась мимо роскошных скальных уступов, так и манивших греться на солнце и любить приглянувшегося самца. Где же метки собственности, оставленные ударами когтей, где помет, свидетельство недавнего использования?
Нигде ничего…
Ее глаза, своей зоркостью намного превосходившие прославленные соколиные, так и не высмотрели вдалеке знакомых силуэтов, что парили бы, как и она, над речными протоками. Дальние небеса были прозрачными, безоблачно-голубыми… и пустыми до самого горизонта.
Обоняние Тинтальи, самое меньшее, не уступало ее зрению. Но и оно не доносило ей не то что острого мускусного запаха самца – даже и выветрившихся меток кем-то занятой территории. Она была одна, совершенно одна во всей громадной долине.
Драконий род не зря величали Повелителями Трех Стихий. Они по праву владели небесами, морем и сушей. Никто не мог даже отдаленно равняться с ними как силой, так и умом. Возможно ли, что они исчезли все до единого? Нет. Непредставимо. Кто-то обязательно должен был выжить.
Кто-нибудь.