Кровавая Мэри. Детективный роман. Леила Михаиловна Хомерики
воровкой. Так или иначе, семья этого не выдержала, и неблагодарного подростка вернули назад.
Наконец, такси притормозило у ворот особняка Шевченко. Нажав на звонок, я начала ждать.
Дверь открыла Вера, старая няня Киры, доставшаяся семье Шевченко в качестве приданного, вместе с белой спальней «Людовик» и фарфором «Мейсен». Веру я знала со школьного возраста, Кира не могла без неё существовать. «Арина Родионовна», – подшучивала над ней воспитанница. В роскошном особняке у Веры была собственная комната, отчислялись деньги на мелкие расходы.
Увидев меня, Верины глаза-пуговки наполнились слезами, а моё сердце – стыдом. Как могла я позабыть бедную Веру, всем соболезновала, а о ней не вспомнила. Ведь у неё никого нет, кроме Киры. Горе родителей, конечно, необъятно, но они хоть друг друга поддерживают, а Вера одна в своём несчастье.
– Вера… – шепчу дрогнувшим голосом. – Вера…
Обнявшись, мы стоим у ворот и плачем. Спасительные слезы капают на наши плечи, если бы не они, солоноватые, спасительные капли, человечество высохло бы от горя.
– Пойдём в дом, – толкает во двор Вера. – Кофем напою.
Понурив голову, захожу в знакомый двор. Под вишней стоит плетёный стол со стульями, сколько раз мы собирались под тенью этой вишни. Сонька рассказывала свежие сплетни, Кира покуривала свою длинную чёрную сигарету, Вова с Тимуром обсуждали компьютерные новости.
Вера вводит меня в просторную светлую кухню, за окнами сереют корпуса новостроек, всего три штуки, но достаточно для того, чтобы испортить уютный пейзаж. Вера достаёт банку «Макконы» и весёлые оранжевые чашки.
– Может, пообедаешь? У меня щи по-донски.
– Подонки? – не расслышала я.
– Да нет же, по-донски.
– Нет, не хочу, только кофе.
– А яблочный пирог? – не успокаивается Вера.
– Нет. Садись, Вера, и слушай, разговор будет серьёзный.
Вера смотрит на меня своими наивными глазами, лицо у неё круглое, отёкшее, как у надувной куклы.
– Какой разговор, Иечка… Жизнь кончилась, Кируша мертва, поглотила чёрная земля мою радость. Хоть бы успела ребёночка родить, утешение мне на старость.
– Какого ребёночка? – чуть не вылила кипяток на брюки. – Какого ребёночка? – повторила, не поверив своим ушам.
– Так она беременна была, первый раз слышишь?
– Беременна? – поставив кофейную чашку на стол, я уставилась на Веру расширенными от удивления глазами.
– Да. Не знала?
– Откуда знать, сто лет не виделись…
– В том-то и дело, что не виделись… – Вера с горестным выражением уставилась на свои руки, густо покрытые пигментными пятнами. – Она была такой одинокой, ей так нужна была поддержка друзей. От тебя ни слуху ни духу, от Лолы тоже, Соня в Америку укатила.
– Вера, расскажи, что ты знаешь…
…Последние