Истребивший магию. Юрий Никитин
одним веслом, забрасывая лопасть то справа, то слева по борту. Двигался неспешно, но лодка не просто скользит по водной глади, а летит, как торопливый стриж. Барвинок поглядывала на его могучие мышцы и понимала устрашенно, что на такой скорости, если наткнутся на плывущее навстречу бревно, лодку пробьет насквозь, а в воде их сожрут чудовища.
– Уже скоро, – сказал Олег, он поглядывал на нее со спокойной насмешкой.
Она огрызнулась:
– Откуда знаешь?
– А ты не чувствуешь?
– Нет!
– Странно… будто и не женщина.
Она огрызнулась:
– У меня что, нос собачий?
Он внимательно посмотрел на ее нос. Она уже ждала, что согласится, что да, собачий, но он покачал головой:
– Вообще-то нет.
– Тогда почему? – спросила она сердито.
Он сдвинул плечами, продолжая работать веслом.
– Женщины, по слухам, лучше чувствуют, чем думают. Вот я и подумал…
– …что можно меня использовать вместо охотничьей собаки? – спросила она саркастически.
Он пробормотал:
– Ну почему женщины так любят скандалы?.. Или что-то хочешь выпросить?.. Тогда лучше поплакать.
– Нет, – прошипела она. – Слез от меня не дождешься!
И сразу ощутила, что они уже близко, пора гордо закинуть голову, вроде бы любуется звездами, а на самом деле – чтобы удержать эту быстро появляющуюся влагу. К счастью, волхв отвел от нее взгляд и настороженно всматривается в пелену тумана. Справа весло опустил в воду, тормозя, затем пару раз гребнул с другого борта, и лодка, круто повернув, пошла к берегу.
Туман за это время успел осесть и даже прижаться к воде, иногда удавалось увидеть верхушку борта лодки. Олег убрал весло и ждал. Они неслись к берегу, через минуту под днищем скрипнул песок, их качнуло вперед.
– Прибыли, – сказал Олег бодро.
– Там же темно!
– Разве?
Он перешагнул через борт, она услыхала хлюпанье, но, судя по реакции волхва, воды там разве что по колено. Он подал ей руку, она прошла к носу, стараясь двигаться гордо и красиво, и с облегчением перевела дух, когда удалось с достоинством перешагнуть прямо на сухую землю, не споткнувшись и не запутавшись в своих же длинных и таких стройных ногах.
Чуть выше по берегу от тумана не осталось и следа, однако, когда оглянулась, плечи передернулись сами по себе. Оставленная за спиной река выглядит так, словно превратилась в медленно текущую белесую слизь. У самых берегов высовываются жесткие прутья камыша, но ни одна жаба не квакает, ни одна выпь не кричит гулким голосом, за что их прозвали водяными быками…
– Жутковато, – сказала она неестественно бодрым голосом и сама устыдилась прозвучавшей в нем фальши.
– Разве?
– Слишком тихо, – проговорила она.
– Здорово, да? – спросил он.
– Так бы и убила, – шепнула она совсем тихо.
Волхв, к счастью, по своей толстокожести не уловил ее ужаса, прет через кусты, как лось, даже по сторонам не смотрит, все ему ясно, все ему знакомо, гад с зелеными глазами.
Они