Красные волки, красные гуси (сборник). Мария Галина
Тетка стояла, прижав руки к груди, байковый халат вылинял на животе, опухшие щиколотки нависают над шлепанцами.
– Они опять ее включили! Слышишь, пол дрожит?
Соседи за стеной были тихие приличные люди, он – бухгалтер на кондитерской фабрике имени Розы Люксембург, она – сестра-хозяйка в санатории «Красные зори». Но тетка полагает, что у них есть кладовка, замаскированная висящим на стене ковром, и в этой тайной кладовке стоит машина, которая облучает всех секретным излучением. Поэтому тетка слышит голоса. Пока что эти голоса говорят ей обидные, но неопасные вещи, но я боюсь, в один прекрасный (это я фигурально выражаюсь) день голоса скажут ей что-то такое, что она пойдет на кухню и возьмет там хлебный нож, который регулярно носит к точильщику, время от времени наведывающемуся в наш двор…
Добрый румяный врач, бывший одноклассник дяди Миши, расспрашивал маму и папу обо всех родственниках, но тогда никто еще не знал про машину, которая облучает тетю Валю. Просто удивлялись, с чего бы это вдруг она поменяла хорошую двухкомнатную квартиру в центре на эту, у базара? А оказывается, там за стеной тоже стояла машина. На какое-то время тете Вале удалось от нее избавиться, но потом ее секретно перевезли сюда.
– Ничего там нет, тетя Валя, – сказал я как можно убедительней.
– Ты нарочно это говоришь?
– Это трамвай. Слышите, он проехал?
Она ушла, покачивая головой и что-то бормоча себе под нос. Я вновь открыл «Вокруг света», но сосредоточиться уже не мог – в голову лезли всякие глупости. Поэтому я встал и крикнул тетке в кухню:
– Я пойду прогуляюсь, тетя!
– Ночью? – в ужасе спросила тетка.
Еще девяти не было; с теткиной точки зрения – глубокая ночь.
– Я ненадолго. Чтобы заснуть.
Это ей как раз понятно. Она сама мучается бессонницей.
– И зайди к ним. Как бы попроси соли. Может, им станет стыдно, наконец? – говорит она мне вслед.
Я думаю, если мне завязать глаза и несколько раз повернуть, взяв за плечи, как поворачивают человека, играющего в жмурки, то я все равно безошибочно определю, в какой стороне море…
Листья акации над головой мелко тряслись сами по себе. На канализационном люке сидела, посверкивая глазами, кошка.
И вновь это ощущение, что кто-то смотрит мне в затылок.
Я обернулся – никого.
Зато увидел вывеску, она горела малиновым светом, тень дерева рассекала ее надвое.
Сонная аптекарша за прилавком читала «Роман-газету».
Днем, когда у прилавка толпился народ, я не решался. Неловко.
Сейчас, оказывается, тоже неловко. Я прокашлялся:
– Мне это… Ну, изделие. Номер…
Я понял, что забыл номер.
– Презервативы ему нужны, – сказал кто-то звонким голосом.
Я покраснел и кивнул. Девушка стояла рядом, кофточка с золотой нитью облегает грудь, юбка туго натянута на ягодицах.
– Четыре копейки в кассу. – Аптекарша стала выбираться из-за