Крушение. Эмили Бликер
усмехнулась, почти как Кент два с лишним года назад, когда услышал о судьбе, постигшей Терезу. Вот и теперь при виде этой усмешки, этого взгляда, почти откровенно обвиняющего, у Дейва вскипела кровь. Он мрачно уставился на Женевьеву, искренне надеясь, что она не пробовала эти свои штучки на Лили.
– Не знаю, на что вы намекаете, мисс Рэндалл, но мы делали все, что могли, причем в самой тяжелой ситуации. Вас там не было, – сказал Дейв, не обращая внимания на устремленный прямо на него глаз камеры, – и никто из вас даже отдаленно не может представить, что мы пережили. – Подавшись вперед, он добавил подчеркнуто громко: – Так что попрошу вас проявлять чуть больше уважения, на будущее.
Женевьева, часто хлопая ресницами, затараторила:
– Прошу прощения, но я ни на что даже не намекала. Просто из любопытства спросила; правда, Дэвид.
Произнеся его имя, она помедлила, и в этой паузе Дейву почудилось что-то зловещее: ему вдруг показалось, что Женевьева Рэндалл знает о нем куда больше, чем он думал, и полна готовности рассказать эту правду миру.
Но, раз ввязавшись в эту игру, что ему оставалось делать, кроме как сохранять хорошую мину? Он купит свободу себе и Лиллиан, ответив на вопросы из списка Рэндалл, довольно поверхностного, как ему показалось. Или он ошибся и список, наоборот, полон подвохов, к которым он не готов?
Глава 8. Дэвид – день первый
Где-то в южной части Тихого океана
Волны упрямо толкают меня под воду, как хулиганы в бассейне. Я знаю, что совершил роковую ошибку, но выбора у меня не было. Снова и снова обдумывая все произошедшее, прихожу к выводу, что это должен был быть я. Больше некому.
Широко расставив руки, Лиллиан первой вскарабкалась на восьмиугольник надутого спасательного плота и приготовилась втащить на скользкий желтый пластик миссис Линден. Дождь крупными тяжелыми каплями молотил нас по рукам, головам, спинам, пока она тянула наверх тяжелую, потерявшую сознание женщину, а я толкал ее снизу. Наконец нам удалось это сделать, но от последнего толчка плот отчалил и поплыл, привязанный к самолету длинной веревкой, а я остался стоять в дверном проеме. Потянув за нейлоновый шнур, я вернул плот. И тут Лиллиан приготовилась лезть через борт наружу.
– У Маргарет нет спасательного жилета, – крикнула она, опускаясь на надувную скамью, которая плясала под ней, как горячая лошадь. – Давайте поменяемся местами. Я схожу за ним.
– НЕТ. Времени мало…
– Что поделаешь. – Она не дала мне договорить.
– Может, дадите мне закончить? Я хотел сказать, что вы будете ходить слишком долго. А я сейчас вернусь. Минут через пять, максимум.
Она поколебалась, но вернулась на место.
– Хорошо, но если самолет начнет тонуть, выбирайтесь сразу, ладно? Обещайте мне.
– А вы сразу берите из кармана лодки нож и перерезайте шнур, иначе вас тоже затянет.
Она шарит обеими руками в пластиковом клапане на борту нашего плавсредства и вынимает оттуда что-то серебристо-оранжевое.
– Нашла! Но вы ведь вернетесь, правда?
– Вернусь, –