В муках рождения. Церенц
нашел узника недостаточно смирившимся. Тогда его бросили в монастырское подземелье, откуда веяло могильной сыростью. Единственным преступлением этого юноши была любовь к прекрасной девушке, чье высокое положение и разницу между ними не смог учесть бедный горец. Но, очевидно, бог любит изредка посмеяться над нашей глупостью. Это сырое подземелье оказалось началом подземного хода, и Овнан в ту же ночь вышел через него на свободу. А князь Багратуни, полный гнева и мести, переехал в Таран и через несколько лет умер.
Овнан, как мне сказали вскоре, вернулся в Сасун и спокойно жил в горах в своем родном селе. Позднее я встречала его в доме своего брата, князя Багарата, который часто приглашал его к себе. Сасунцы обращались к своему князю только через Овнана и от него же узнавали повеления князя. Это означало, что тот, кто хотел владеть Сасуном, должен был иметь дело с Овнаном.
– А ты, Хосров, не привез мне письма от брата?
– Нет, княгиня, это было невозможно. Князь содержался в большой строгости. Я застал его еще закованным в цепи. Потом уже стало немного легче. Князя перевели в другую тюрьму, разрешили изредка встречаться с семьей и перестали преследовать его угрозами, заставляя отречься от христианской веры. Вот тогда-то я и смог подсунуть деньги тюремщику и проникнуть к князю. Он был весел и надеялся вскоре освободиться. Он поручил мне, княгиня, просить тебя убедить князей не ссориться, жить в мире, чтобы не препятствовать рождению смуты среди нечестивых захватчиков.
– Это мое сокровенное желание. И я всегда убеждала в этом Ашота. Пойди, князь, отдохни с дороги. А потом, не теряя времени, поедешь в Мокс, к моему брату спарапету Смбату и расскажешь ему о своей встрече с Багаратом.
– Твой приказ для меня закон, – сказал Хосров, – поцеловал княгине руку и только дошел до двери, как остановился пораженный и попятился назад.
– Что такое, Хосров? Почему ты возвращаешься? – спросила княгиня, поднявшись с места.
– Смотри, княгиня, смотри, – сказал Хосров.
Княгиня сама поразилась, увидев входящих в зал одного за другим князей-заложников, которые шли выразить свое почтение великой княгине.
– Что это? Что это за возвращение? – спросила гневно княгиня. – Вот как вы нас подводите! Вы не понимаете, что ваше бегство повредит нам, а не востикану?
– Но… княгиня, востикан приказал долго жить. И сам он, и все его войско перебиты.
– Что вы говорите? Кто же сделал такую глупость?
– Сасунцы.
– Сасунцы?
– Да, сасунцы во главе с Овнаном вступили в Муш и перебили всех арабов. Востикана Юсуфа убили, нас освободили, а сами пошли на арабов, захвативших монастырь Святош Карапета.
– Кроме Овнана, никто не командовал сасунцами?
– Князь Гурген все время был с ним, но он не командовал.
– Гурген Арцруни? Мой сын? И он сделал эту глупость!..
– Нет, княгиня, это был не наш князь Гурген, Это был другой Гурген, мы его не знали, но он тоже Арцруни.
Пока