Избранное. Григорий Горин
этой штукой четвертый раз в Москву приезжаю!
Я говорю:
– Я тебе, дед, может, и продам, только ты мне скажи сначала, чего это я купил.
Он говорит:
– Я это по-русски не знаю, как назвать, а на узбекский это не переводится!
– Тогда, – говорю, – шиш тебе, мне это самому надо!
Только он повис на руке, просит, я от него как рвану, споткнулся и загремел по лестнице…
Пришел в себя на другой день в больнице. Первый вопрос к персоналу:
– Сестричка, где оно?
– Чего – «оно»? – спрашивает.
– То, чего я купил!
– А чего ты купил?
– А это, – говорю, – я и сам не знаю.
Она говорит:
– Ну вот, когда вспомнишь, тогда и выпишем.
Короче, только через месяц отпустили меня домой. Сел я в поезд и думаю: денег не жалко, здоровья не жалко, жалко, что так и не узнал, что ж это все-таки давали. Вдруг эта штука жизнь бы мою перевернула… А теперь крутись без нее как знаешь!
С тех пор я городские универмаги обхожу стороной. В нашем сельпо лучше. Придешь, спросишь:
– Есть?
Тебе говорят:
– Нет!
И все культурно, никаких очередей…
Хорошее воспитание
Монолог моего соседа
«Хорошее воспитание не в том, что ты не прольешь соуса на скатерть, а в том, что не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой…» Так Чехов сказал. В восьмом томе собрания сочинений. Удивительно мудрое замечание, между прочим. Я, когда прочитал, так даже поразился: как мне это самому в голову не приходило? Считаем себя интеллигентными людьми, а не дай бог кто-нибудь прольет за столом соус – так уж сразу шум, крики… А Чехов с этим борется. Он прямо говорит: хорошее воспитание не в том, чтоб, значит, самому не гадить, а совсем наоборот.
Я когда это прочитал, то сразу решил, что буду жить по Чехову. А тут как раз и случай подвернулся – день рождения жены. Пришли гости – родственники, сослуживцы. Сидим едим, интеллигентные разговоры ведем – про погоду, про дубленку, про Евтушенко, про то, про се… Хорошо сидим, мирно, соуса никто не проливает.
Но тут один из гостей, некто Куликов, за бутылкой потянулся и фужер с пивом на скатерть и опрокинул. Смутился, стал быстро пятно салфеткой вытирать.
Я сижу – ноль внимания. Просто абсолютно не реагирую. То есть сижу с таким видом, будто он ничего не проливал. Будто и не было этого.
Но тут я замечаю, что никто не замечает, что я не замечаю, как он скатерть залил. Мне как-то обидно стало. И я говорю:
– Хорошее воспитание, – говорю, – не в том, что ты не прольешь соуса на скатерть, а в том, что не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой…
Гость Куликов покраснел и говорит:
– Я никакого соуса не проливал!
Я говорю:
– При чем здесь соус? Дело не в соусе… Просто приятно, что здесь собрались хорошо воспитанные люди. Вот вы пиво пролили, а никто даже глазом не моргнул. И это очень радостно, тем более что скатерть новая, недавно куплена.
Гость Куликов почему-то еще больше смутился, что-то стал бормотать и вдруг уронил тарелку на пол. Тарелка вдребезги! Гость Куликов