Империя тюрков. Великая цивилизация. Рустан Рахманалиев
Вызов, брошенный китайским полководцем, был принят кушанским императором: в 90 г. 70 тыс. кушанских всадников, закованных в броню, с длинными копьями и прямыми тяжелыми мечами, вышли в поход. Император направил армию на северо-восток Памира для поддержки Кучи в борьбе с Бань Чао. Бань Чао, блокируя все коммуникации между армией и кучийцами, дабы не допустить снабжения неприятельских войск продовольствием, пропустил их дальше. Кушаны углубились в бескрайние просторы Кашгарии, не имея припасов, и скоро были вынуждены бесславно повернуть обратно. Кушанский двор, наученный горьким опытом, снова вернулся к политике, традиционной для юэчжей, – дружбе с Китаем (90 г.).
На севере Монголии генералы Тьеу-Хьень и Кень-Пин также одержали крупную победу над северными хуннами (89–90 гг.). В результате оба царства Кью-Че (Ку-Чен и Турфан) укрепили свои связи с империей. В 91 г. китайский генерал Кень-Куэй еще раз устроил хуннам кровавое побоище. Он дошел до Внешней Монголии (до Орхона), захватил в заложники мать и всю семью шаньюя и вместо него поставил шаньюем его же брата – Ю-Чу-Кьена. В 93 г. новый шаньюй хуннов взбунтовался, и китайцы бросили против него сяньби, которые разгромили войска мятежника и убили его самого. От этого поражения северные хунны так и не смогли полностью оправиться.
Без помощи хуннов и сяньби три из четырех мятежных городов в северной части Тарима – Куча, Аксу и Турфан – покорились китайцам (91 г.). Китайский полководец получил от императора титул «генерального протектора», т. е. практически власть вице-короля Центральной Азии. Его резиденцией стал небольшой городок около Кучи, а другой китайский генерал стал лагерем в Кашгаре. Непокоренным остался Карашар.
В 94 г. во главе туземных отрядов Кучи и Шаньшаня (Лобнор) Бань Чао двинулся на мятежный город. Жители Карашара уничтожили мост через Юлдуз, но это им не помогло. Войска Бань Чао форсировали реку по пояс в воде и вышли на болота перед Карашаром. Часть жителей бежала на озеро Баграч, правитель же сдался. Бань Чао, помня старые обиды, отрубил ему голову, казнив на том самом месте, где девятнадцать лет назад был убит китайский губернатор Чень-Му. Затем «…Бань Чао отдал город на разграбление солдатам, которые отрубили более 5 тыс. человеческих голов, взяли 15 тыс. пленников и более 300 тыс. голов скота – коров, лошадей, быков и овец». Весь бассейн Тарима перешел под власть Китая.
В 97 г. Бань Чао поручил своему военачальнику Кань-Йину пройти через Нань-Си, т. е. через всю Парфянскую империю Аршакидов, в Дацинь, т. е. вторгнуться в пределы Римской империи. Но тот, напуганный рассказами о парфянах, не вступил на их территорию и не дошел до римской границы.
Бань Чао вернулся в Китай в 102 г. и в том же году умер. Преемникам великого полководца не удалось продолжить его гибкую политику, и в 106–107 гг. в Тариме разразилась настоящая революция. Китайский генерал Лянь-Кинь оказался осажденным в Куче. В конечном счете, он одержал победу, но перед лицом непрерывных восстаний китайский двор в 107 г. отозвал из Тарима все гарнизоны, оставив лишь в Лукчаке