Вирус «В-13». Михаил Михеев
чем у вас, но я, как видите, не теряю хорошего самочувствия!
– Я принимаю ваше пари, – сказал доктор медленно и со значением, – я уверен, что смогу испортить ваше самочувствие.
– Вот как? Ну что ж, попробуйте. Если вам не удастся, вы будете платить за мое пиво.
Осторожно поставив на прилавок стойки пустой поднос, буфетчик оглядел посетителей.
Убедившись, что пока никто не нуждается в его услугах, он через дверь в перегородке прошел в заднюю часть дома…
В кабинете шефа полиции зазвонил один из телефонов, стоящих на специальной тумбочке возле письменного стола.
Фон Штрипс, новый шеф полиции города Зиттина, после обеда вздремнувший в мягком кресле за столом, недовольно приоткрыл один глаз. Протянув руку, он безошибочно снял трубку и, приложив ее к уху, услышал всего два слова:
– «Доктор здесь!»
Фон Штрипс открыл второй глаз, поднял трубку второго телефона и набрал номер.
Безропотно повинуясь законам физики, электрические сигналы со сказочной быстротой помчались по бесчисленным телефонным проводам, заскочили в релейные ящики, хлопнули пластинками реле, промелькнули зеленоватыми искорками в контактах и вернулись обратно.
– Хорошо, – услышал фон Штрипс женский голос. – Я бы хотела знать, о чем он будет говорить.
– Минуточку, фрейлейн. Я включу вас в коммутатор…
Буфетчик вернулся к стойке. Никто из посетителей по-прежнему не интересовался его особой, никто не обращал на него внимания.
Он протянул руку под прилавок, отодвинул в сторону шторку. Открылась мраморная доска с рядами кнопок, расположенных в том же порядке, что и столики в кафе.
Стол, за которым сидели доктор и О’Патли, был первым в левом ряду. Волосатый палец буфетчика надавил кнопку с цифрой 1.
Колебания мембраны микрофона, искусно вделанного в крышку стола, превратились в электрические колебания.
Опять по проводам помчались послушные электрические сигналы, выполняя на этот раз неблаговидные обязанности шпиона. За десяток километров от кафе телефонная трубка тихо, но отчетливо повторила слова доктора…
Голубое безумие
– Вы помните, – рассказывал доктор, – несколько месяцев тому назад, когда вы лежали у меня в больнице, я говорил вам об одной загадочной болезни…
– Помню, – ответил О’Патли. – «Голубое безумие».
Доктор уронил ложечку в стакан и испуганно уставился на редактора.
– Послушайте, – сказал он наконец, – это очень верное название, но я вам ее так не называл. Вы что-нибудь знаете об этой болезни?
– Успокойтесь, доктор, – улыбнулся О’Патли. – Я не знаю ровным счетом ничего. Вы мне рассказывали о каких-то там симптомах, а я по несносной привычке газетчика конкретизировать факты подобрал слова, годные для газетного заголовка. Но тогда вы говорили про единственный случай.
– За последние месяцы я наблюдал еще четыре. И каждый раз было одно и то же: у больного внезапно снижалась температура, наступало угнетенное состояние. Потом, дня через два, лицо и тело его начинало синеть,