Вирус «В-13». Михаил Михеев
он помолчал и сильно потер пальцами виски, как бы собираясь с мыслями.
Буфетчик включил электричество. Очертания Портового Пригорода сразу исчезли за потемневшими стеклами окон, О’Патли давно уже отставил в сторону недопитый стакан с пивом и слушал настороженно и внимательно.
– Около полумесяца тому назад меня вызвали к больному. Это оказался молодой здоровый мужчина. Я сразу же разглядел зловещую синеву на его отекшем лице. Делать было нечего – я позвонил в «Бюро вызова». Больного увезли. Я записал в свой регистрационный журнал, что чертежник с завода дизелей Тим Баркет находится на лечении в клинике № 11. Я долго думал, что записать в главу «диагноз», и оставил ее пустой… Спустя неделю мне сообщили по телефону, что Тим Баркет умер в клинике от сердечного приступа.
Доктор остановился. Близоруко моргая глазами, он несколько секунд напряженно смотрел за окно, на мерцающие в ночной темноте слабые огоньки Портового Пригорода.
– Прошлой ночью я дежурил в больнице, – продолжал он. – Рано утром, перед рассветом шофер ночного такси привез ко мне мужчину без чувств, в больничном белье. Лицо его было искажено и синевато-отечно, но я узнал Тима Баркета.
– Вот как? – вырвалось у О’Патли.
– Очевидно, он бежал из клиники. Шофер рассказал мне, что подобрал больного в кустах загородного шоссе… Рискуя нажить неприятности, я все же решил оставить Баркета у себя в больнице и пока не сообщать о нем в «Бюро вызова». Я велел положить его в моем кабинете, сам осмотрел и перевязал его. Белье на нем было изорвано, вымазано в грязи, на теле синяки и ссадины, а на предплечии я заметил следы уколов шприца. Никакие возбуждающие средства не могли привести его в чувство. Тогда я взял у больного кровь и исследовал ее. И я убедился – в крови совершенно отсутствовал витамин «В». Вам, может быть, это не совсем понятно, О’Патли, – витамин «В» нужен для нормальной деятельности нервной системы человека, – у Баркета был абсолютнейший авитаминоз «В», каких еще не знала история медицины. Я немедленно приготовил витаминозный раствор, ввел больному, и он очнулся.
Вначале он не мог даже пошевелиться, он только плакал, жаловался на головную боль и бредил. Он говорил несуразные вещи. Странно, но в его бреде я чувствовал какую-то логику, какое-то правдоподобие. Я попробовал записать все, что он говорил… Потом дал ему успокаивающее, и он уснул. Вскоре мне позвонил шеф полиции… Поймите меня, О’Патли, я не мог сказать «нет», половина персонала больницы видела, как я принял больного… через пять минут Баркета увезли.
Доктор замолчал.
– Покажите, что вы записали, – попросил О’Патли.
Медленно расстегнув пиджак, доктор полез во внутренний карман. В это время в кафе вошел мужчина в мягкой серой шляпе, сдвинутой на лоб. Правая рука его была засунута в карман широкого пальто. Он оглядел немногочисленных посетителей и остановил свои нагловатые, навыкат, глаза на докторе. Тот невольным движением опустил книжку обратно в карман.
– Кто здесь доктор? – спросил мужчина.
– А