Российский флот при Екатерине II. 1772-1783 гг.. Аполлон Кротков
и Петербурге и других мелких судов в Петербурге, Архангельске, Олонде и Сердоболе нами уже указаны раньше, и мы к ним возвращаться не будем.
Из числа галер имелась одна двухпалубная – «Свирепая». Оказывается, что она по постройке была крепка и могла бы в сильные ветра держаться в море, но этому мешало то неудобство, что другая ее палуба не позволяла ручки весел опускать ниже, а лопасти поднять кверху. При ветре в бейдевинд или галфвинд[18] на «Свирепой» можно было только нести один парус, причем если был крен на один фут, то весла уходили в воду.
«Свирепая» сделана была острокильная, и от перехода 10 человек с борта на борт во время штиля весла уходили в воду; жить в ней было неудобно, камбуз же был устроен близ крюйт-камеры, и потому испытывавший ее к. Пущин предложил ее обратить в госпитальную галеру, так как «Свирепая» для военного действия не могла быть годна. Неудачная постройка «Свирепой» вызвала со стороны контр-адмирала Мазини предложение о постройке бригантин.
Из мелких судов в Балтийском флоте плавали: галиот «Кронштадт» между Ревелем и Кронштадтом для перевозки материалов, и яхты «Транспорт Анна», «Петергоф», «Счастие» и «Алексей» между Петергофом и Петербургом.
Брандвахтенные посты содержали: в Кронштадте фрегат «Ульриксдаль», в Риге фрегат «Вестовой» и в Ревеле пакетбот «Лебедь».
При отправлении в плавание флота Коллегия должна была произвести депутатский смотр в составе вице-президента и при нем двух экспедиторов, а от прочих экспедиций по члену. Если же отправлялась эскадра, то депутатский осмотр делали один или два экспедитора[19].
На депутатских смотрах следовало удостовериться, все ли отпущено, что надо, имеют ли потребное число людей и офицеров, вообще говоря – готово ли судно к плаванию. В Архангельске и Ревеле депутатский смотр делали командиры и капитаны над портом, но с именем депутата.
В регламенте Екатерины II об управлении флотом и адмиралтействами сказано относительно депутатских смотров: так как депутаты должны представлять всю Коллегию, то потому им и почет следует отдавать, как всей Коллегии, т. е. имеют на шлюпке флаг адмиралтейский и получают салют согласно морскому уставу, равный с салютом генерал-адмиралу.
Случалось, что в Ревеле и Архангельске депутатский смотр делали лица чинами ниже флагманов, командовавших эскадрами. Флагмана «таким депутатам не делали уважения» и не отдавали установленных почестей. Это обстоятельство побудило Коллегию, для отвращения несогласий и замешательств «отчего иногда может потерпеть и служба», подтвердить эту статью регламента о депутатских смотрах и послать указы в порты следующего содержания: «Так как часто случается, что делающие смотры и в Кронштадте имеют чин меньше нежели командир эскадры, то почести в лице их отдаются Коллегии; в других же местах депутатский смотр хотя делают командиры и капитаны портов, но с именем депутата, и такой депутат, какого бы чина он ни был, равен депутату
Галфвинд – ветер, дующий поперек пути корабля под прямым углом. –
Порядок управления флотом в то время был следующий: во главе управления стояла Адмиралтейств-коллегия из постоянных членов, не входивших в число флагманов, положенных для командования флотом. Число членов или экспедиторов было ограничено 5: генерал-кригскомиссара, генерал-интенданта, генерал-цейхмейстера, генерал-цалмейстера и генерал-контролера. В ведении каждого члена Коллегии или экспедитора было по одной экспедиции, которых всех было также 5: комиссариатская, интендантская, артиллерийская, казначейская и контрольная. Из круговедения экспедиции было исключено: командование, обучение команд, наблюдение за дисциплиною. У каждого экспедитора были помощники: обер-интендант, обер-кригскомиссар, обер-цейхмейстер и т. д. В каждой экспедиции было по два советника из флотских чинов.