Крепость сомнения. Антон Уткин
по-настоящему любят, – она бросила на Тимофея разгневанный взгляд, – а вместе быть не могут, то это тако-ое, тако-ое… Как вы думаете, от любви умирают? Еще как!
– Ну мы обратимся, – пообещал Илья. – Если что.
И в Марианниных нефритовых глазах появилась польщенная благосклонность.
– А хороший гороскоп – всего лишь инструкция к человеку, – заключила она. – Так и надо это понимать. И очень, между прочим, помогает.
От них остались кофейные чашечки, на дне которых, как суеверная бездна, темнела кофейная гуща, и пепельница, где расходились веером окурки тонких белых сигарет.
– И сколько платишь, если не секрет, – сказал Илья, когда шоссе круто взметнулось вверх, к перевалу, имея в виду комнату с видом на балаклавскую бухту.
– Пятьдесят, – ответила Марианна.
– О, – сказал Илья. – За такие деньги там в углу должен стоять сундук, и чтоб на крышке написано «Счастье».
– Сундук есть, – рассмеялась Марианна. – Крышка только у него очень тяжелая. Без мужской силы не обойтись.
Тимофей на мгновение поймал ее глаза в зеркале заднего вида. Он как человек настроения еще не решил, стоит ли связываться с этой девушкой более, чем для милого разговора за столиком кафе.
– Женщины без мужской силы не могут обойтись, а мужчины, напротив, свою силу черпают в женской. Вот времена, право. – Он сокрушенно покачал головой.
На протяжении всей дороги Илья боролся с искушением узнать что-нибудь об уехавшей Але. Наконец, когда общий разговор выдохся и в салоне на некоторое время повисла тишина, он неуверенно начал:
– И все-таки подруга Аля оставила нам много загадок…
Марианна быстро вскинула на него глаза.
– Аля очень непростой человек.
– А ты простых видела? – хмыкнул Тимофей с заднего сиденья, но Марианна не удостоила его ответом. Он размяк, отвернул голову и смотрел в окно, без всякой мысли перебирая в сознании проплывающие мимо картины. Ночь густо, по-южному синела вокруг. Уже вышла луна и стелила рябой широкий отблеск на черное полотно воды. В провале долины светлели голубоватые цепочки виноградников, и далеко на соседнем хребте белел пирамидальный срез карьера.
– А что, – начал он задумчиво, – купить здесь домик на набережной, поставить в каждой комнате сундук со счастьем, и знай себе считай денежки. Что мы в этой Москве?
– Сейчас это еще вполне возможно, – вполне серьезно сказала Марианна. – А вот через пару лет не подступишься. Это я вам точно говорю.
– Только без битой посуды, – сказал Тимофей иронически.
– Ну а все-таки, – сделал Илья вторую попытку. – Кто у нее муж?
– Человек, – сказала Марианна. – Все вам расскажи. Вы бы сами спросили.
– Да спрашивали – не говорит, – сказал Тимофей с досадой. – А пытать не умеем – извини. Чай, не заплечных дел мастера, а запойных.
– Он ее бросил, – сказала Марианна.
От неожиданности такого ответа Илья резко затормозил.
– Ты чего? – испугалась