Румыния и Египет в 1860-1870-е гг. Письма российского дипломата И. И. Лекса к Н. П. Игнатьеву. Отсутствует
с кредиторами (константинопольский дом Балтаджи – Дельта, Лавизон и др., всего на тридцать четыре тысячи фунтов) – денег же у него не оказалось, так как все свои барыши он или прожил, или у него раскрали его же приказчики, – что ему делать? – он и скажи, что Даира не удовлетворила его вполне, и что он имеет еще получить от нее большую сумму. Зная, что ему трудно будет получить что-нибудь, если он начнет процесс формальным порядком, так как он везде расписывался, что он удовлетворен вполне (если ему уменьшали заказы, то он имел глупость давать на то свое письменное согласие в надежде будущих благ), он, Балтаджи, предпочел действовать через своих кредиторов, которые действительно понесли большие потери, но не по вине вице-короля, а по беспечности самого г. Балтаджи. Более всех действующим лицом явился г. Дельта, который приехал в Египет с рекомендательными письмами от Вас и от Эбергарда. Сначала он просто хотел получить через меня комиссию от вице-короля и затем продолжать дела г. Балтаджи (египетского), но когда я отказал ему в содействии, то он просил только меня поддержать претензии г. Балтаджи. Так как Балтаджи австрийский подданный, то я сначала переговорил с австрийским моим коллегой, а потом уже сказал несколько слов о его деле вице-королю. Его Светлость на другой же день назначил комиссию для разбора претензий Балтаджи. Комиссия эта действовала весьма медленно, мне пришлось вторично говорить вице-королю об ускорении ее деятельности, и наконец, на днях она пришла к тому заключению, что г. Балтаджи понес некоторые потери, оцененные ею в двенадцать тысяч фунтов, кроме того комиссия соглашалась выпросить у вице-короля еще десять тысяч фунтов, – следовательно, всего г. Балтаджи получит двадцать две тысячи фунтов (пятьсот пятьдесят тысяч франков). К несчастью, г. Балтаджи, побуждаемый, вероятно, какими-нибудь надеждами, не хочет до сих пор соглашаться на эту сумму, которая не превышает его долгов, и говорит, что он предпочитает начать процесс формальным образом. Но в этом случае дело будет продолжаться долго, и он кончит тем, что ничего не получит. В случае формального процесса мы остаемся совершенно в стороне, так как г. Балтаджи (египетский) – австрийский подданный, а константинопольский банк. Балтаджи – Дельта – итальянский дом, поэтому мне все равно, но я все-таки стараюсь, чтобы дело кончилось теперь, что зависит совершенно от г. Балтаджи. Австрийский генеральный консул находит, что сумма, которую предлагают г. Балтаджи, так велика, что он о ней и думать даже не мог. Если в настоящее время вице-король и соглашается дать большую сумму г. Балтаджи, которого он не любит, и про которого он мне сам говорил: «C’est un mauvais coucheur»[79], то единственно только потому, что он знает, что в этом деле замешаны интересы русских, и что ему желательно быть нам приятным. Впоследствии Измаил-паша может изменить свои намерения, в особенности когда он узнает, что мы остаемся в стороне.
В письме Вашем и в записке Ону упоминается о Лавизоне, а поэтому я считаю нелишним поговорить с Вами откровенно о нем: Лавизон человек богатый и пользующийся полным доверием вице-короля
Неуживчивый человек (франц.).