Ася, шляпа и Софья Михайловна. Сборник ироничных рассказов. Валерий Николаевич Казаков
здесь Лев Толстой? – удивилась Софья Михайловна. – В таких заведениях обсуждают иностранную литературу. Писателей с мировыми именами. Таких как Сол Беллоу, Федерик Бегбедер, Жан-Поль Сартр.
– А я не знаю таких, – растерянно призналась Ася. – Никого не знаю, кроме Ромена Роллана.
– А у Роллана чего читала?
– Жана Кристофа. Да и то давно, – ответила Ася.
– Так это же здорово. Там главный герой композитор.
– Да, композитор и музыкант.
– Прекрасная вещь. Там Ромен Роллан описывает процесс сочинения музыки, и даже её звучание.
– Вроде того.
– Нигде не встречала таких описаний, – призналась Софья, отпивая из красивого фужера красное вино и одновременно откидываясь на спинку стула. – Как хорошо там всё описано! Как интересно! Как будто слышишь эту музыку своими ушами. Как будто она захватывает тебя и несет, несет, как волна морская.
– Ты так красиво говоришь, – восхитилось Ася, доедая грибной бульон и пытаясь найти в нем что-нибудь мясное.
– А в ресторане принято красиво говорить. Ты разве не знала. Неужели мы с тобой в ресторане будем ругаться.
– Я понимаю. Говори. Ругаться не будем.
– Сама перебила, а теперь – говори. У меня уже из головы всё вылетело, что я хотела сказать.
– Говорят, нынче пенсию не добавят нам, – неожиданно посетовала Ася.
– Ты это к чему опять клонишь? – возмутилась Софья.
– Да так, к слову пришлось.
Между тем старухи в шляпах как-то незаметно съели и выпили всё, что им принес молодой официант. Всё съели, а есть почему-то хотелось. Прямо так бы и поели ещё чего-нибудь мясного с черным хлебом. Так бы и выпили чего-нибудь ещё. Хотя бы «каберне» или даже водки. Настроение появилось, а еда и выпивка неожиданно исчезли. Стол опустел и стал навевать грустные мысли.
– Может, ещё закажем чего? – неуверенно предложила румяная Софья. – Не на широкую ногу конечно, а так. Чтобы не уходить.
– А давай, – согласилась слегка захмелевшая Ася, решительно махнув рукой. – Гулять – так гулять!
Короче говоря, старушки в тот вечер порядочно покутили. В конце вечера они уже плясали в центре просторного зала, энергично закидывая вверх ноги и руки. Шляпа у Софьи Михайловны съехала на затылок. Из под шляпы выпали седые кудельки редких волос. Она стала потеть и задыхаться.
Зато Ася в тот вечер чувствовала себя прекрасно и однажды даже попыталась забраться на импровизированную сцену, чтобы что-то спеть. Но вежливые молодые люди во фраках её вовремя остановили.
– Самодеятельность у нас не приветствуется, – пояснили они.
Ася начала с ними спорить, утверждала, что она поет профессионально. Она училась.
– Мое призвание – вокал! – кричала она. – Дайте мне спеть романс «Не покидай меня». Дайте. Пустите меня на сцену. Я покорю партер.
В общем, Софья Михайловна заметила, что Ася после двух рюмок водки раскрепостилась настолько, что стала приставать к какому-то