Бранд. Генрик Ибсен
рожок трубит и камни
Бросает вслед, как будто ворожит.
Вторая
Швырнула рог, дудит в кулак.
Один из толпы
У, ведьма!
Кричи, дуди, – немного ты возьмешь!
За ним стоит – Кто посильней тебя!
Второй
Бушуй в другой раз буря вдвое злее.
С ним на руле я плыть не побоюсь.
Первый (Эйнару)
Он кто ж таков?
Эйнар
Священник.
Второй
Кто б он ни был,
Он – молодец. Силен, отважен, стоек!
Первый
Вот это бы по нам священник был!
Народ понемножку расходится по холмам.
Фогт (собирая свои бумаги и книги)
Во всяком случае – не по закону,
Неправильно в чужой приход вторгаться
И жизнью рисковать без крайней нужды.
И я ведь помню долг своп, тверд в законе,
Но я лишь действую в своем районе.
(Уходит.)
Перед хижиной на мысе. Под вечер. Фьорд чист и ясен, как зеркало. Агнес сидит на самом берегу. Несколько минут спустя из хижины выходит Бранд.
Бранд
Пришла и смыла смерть весь грех и ужас;
Теперь лежит он тихий, просветленный.
Ужель мираж, иллюзия способны
Кромешный мрак в день светлый обратить?
Лишь оболочку внешнюю он видел
Ужасного греха, лишь то, что можно
Словами выразить, схватить руками
И что клеймо детоубийцы выжгло
На имени его. А в тех двух крошках,
В углу за печкой съежившихся в страхе,
Притихших, как слетевшие птенцы.
И широко раскрытыми глазами
Смотревших на него, – в тех двух малютках,
В чью душу зрелище то въелось ржавым
Пятном, которого ничем не смыть,
Не вытравить и в старости глубокой,
В тех двух, чья жизнь отныне потечет
Отравленной воспоминаньем страшным, –
Чью жизнь удушливым наполнит чадом
Деяние его, чью жизнь покроет
Оно навек своей зловещей тенью, –
В тех двух увидеть не сумел своих
Свидетелей посмертных он! От этих
Детей, быть может, целый род пойдет
Преступников колено за коленом,
И на вопрос испуганный: откуда
Взялись они? – «В отца пошли», – ответят!
О, что ж в младенческой душе должно быть
Тихонько стерто, сглажено любя?
Начало где ответственности нашей
За то, что переходит по наследству?
Какой ждет суд и судия какой,
Когда придет день грозного допроса?
Где взять свидетелей, где прокуроров,
Когда кругом ответчики одни?
И кто посмеет документ представить,
Из рода в род переходивший, грязный?
И примут ли то кое оправданье:
«Я от отца наследовал долги»?..
Загадка, ум мутящая, которой
Пока никто не в силах разгадать!
Толпа без смысла, без сознанья пляшет
Над краем пропасти. Должны бы души
Кричать