Обмани-Смерть. Жан-Мишель Генассия
заставить дрогнуть. Выдержать мог только человек со стальной волей, потому что каждый новый день был труднее предыдущего. Я не хотел оказаться в числе неудачников.
Девять месяцев до совершеннолетия я тренировался, и одиночество было мне на руку. Я сбросил пять килограммов, накачал мускулатуру, выжал тонны «железа», сделал тысячи отжиманий, бегал так, что сердце едва не выскакивало из груди. Я выполнил программу, стал преодолевать пятнадцать километров за сорок пять минут и перешел к марафонской дистанции. Трудности начались, когда марафон раз в трое суток перестал быть проблемой и я решил усложнить задачу. В Лимпстоне мне предстояло пройти испытание на выносливость, и я начал бегать с рюкзаком, набитым камнями. Задыхался, кашлял, не чувствовал ни ног, ни спины, но не сдавался. И победил. Теперь тридцать миль давались мне без труда. В течение трех месяцев я добавлял в рюкзак по пять килограммов камней – до тридцати (именно столько весит полная выкладка!), и мышцы у меня затвердели… как эти самые булыжники. Мои бывшие друзья никогда не ходили в бассейн Гринвич-центра, и я проплывал там по два километра на самой малой скорости, причем последние сто метров – задержав дыхание. К восемнадцати годам я пробегал сорок восемь километров с тридцатью килограммами за спиной меньше чем за пять часов. А вот в стрельбе мне поупражняться не удалось, но я не очень беспокоился, потому что часто и вполне успешно стрелял на сельских праздниках. Как выяснилось позже, нагрузки себя оправдали. Все, явившиеся неподготовленными, отсеялись ровно через пять минут.
Лимпстон превзошел самые смелые ожидания. Тот, кто не проходил там подготовку, даже в ночном кошмаре ничего подобного не вообразит. В грубых солдатских башмаках, с тяжеленными вещмешками за спиной, мы шагали по грязным туннелям и балочным мостам, ползали по трубам, набитым препятствиями, полночи лежали на брюхе в ледяной воде у берега, штурмовали гладкие стены шестиметровой высоты, переправлялись по шатким сходням, карабкались по хлипким лестницам на пятый этаж, стреляли по движущейся мишени с двухсот метров (попасть требовалось как минимум шесть раз из десяти) – короче, воплощали в жизнь садистские фантазии, родившиеся в головах унтер-офицеров-психопатов. Только тем, кто мог пробежать пятнадцать километров за девяносто минут днем и ночью, в жару и под дождем, преодолеть с полной выкладкой сорок восемь километров, стрелять, драться, не спать, а еще каждый день беседовать с психологом и отвечать на заковыристые вопросы, типа: «Как вы относитесь к гомосексуалистам в рядах британской армии? Как быстро можно убить человека голыми руками? Стоит или нет восстановить смертную казнь?» – и все это тридцать две недели подряд, – тем оказывали честь и зачисляли в Королевскую морскую пехоту, даруя право умереть молодым за ее величество.
Я преодолел дистанцию меньше чем за семь часов и выпустился из Лимпстона в звании младшего лейтенанта. Еще четыре месяца я проходил интенсивный курс техподготовки на базе Королевской военной академии в Сандхерсте, после