Врата ночи. Татьяна Степанова
тоже прижизненные. Практически идентичные.
– Нечто вроде метки? – Никита склонился к колбам, помеченным датой на скотче – «30 марта».
– Что-то вроде. – Грачкин указал на колбы. – На этих образцах, кроме прижизненных ожогов и того, что мы с тобой установили из первичного осмотра, я больше ничего не мог выжать. Руки, судя по форме, принадлежат тоже мужчине средних лет. Каких-либо особых примет нет. Отчленение производилось уже после смерти. А вот на этой паре, – он придвинул к себе две оставшиеся колбы, – во-первых, тут группа крови четвертая, а во-вторых, на левой кисти в области первого межпальцевого промежутка… Ну, проще говоря, на тыльной стороне между большим и указательным пальцами тот шрам в виде латинской «V», который я хотел детально исследовать. Так вот это действительно шрам хирургического происхождения. Имеются фрагменты наложения шва. Жертва несколько лет назад чем-то глубоко поранила руку, и рана была обработана и зашита. Эти останки, помеченные у нас 13 марта, – с Минского, а останки от 30 марта в Ларино обнаружили на шоссе у водоканала?
Колосов кивнул. В Ларино выезжал он лично вместе со следователем и как раз перед отпуском. А вышел из отпуска – и вот новый сюрпризик. Тогда в Ларино они сразу связали этот случай с недавней находкой на Минском шоссе, когда двое водителей-транзитников обнаружили в сугробе подобную же «мини-расчлененку». На два месяца все вроде затихло, и вот 5 июня к этому прибавилось и происшествие в Знаменском.
– Три жертвы. – Грачкин нахмурился. – Точнее, у нас от них пока лишь жалкие фрагменты. И налицо ярко выраженный, я бы сказал, уже хорошо отрепетированный механизм нанесения повреждений: ожоги ладоней, затем умерщвление жертвы – каким способом, это пока неизвестно, – затем аккуратное отчленение кистей. Куда он девает тела? Тоже выбрасывает где-то? Но ведь пока ни одного случая не зафиксировано такой вот необычной расчлененки?
Никита смотрел на колбы. Тел они не находили. А отрубленные руки ОН словно сам выкладывал на всеобщее обозрение на проезжую дорогу. Раз за разом. Больше всего настораживало то, что последнюю «кровянку» ОН уже не просто тайком выбросил на обочину, а практически открыто, демонстративно швырнул… Никите вспомнилось лицо Насти Медведевой.
– По последнему случаю срок давности наступления смерти какой примерно? – спросил он.
– Два-три дня.
– Но когда он бросил этим в девочку, ту всю кровью обрызгало.
– Два-три дня, Никита, я не ошибаюсь. Он мог хранить части трупа в какой-то емкости, туда и натекла кровь. И вообще у него в машине холодильник мог быть переносной, знаешь, сейчас сумки такие продают. Прогресс.
Они помолчали. Потом Грачкин спросил:
– Девочка совсем ничего не помнит?
– Почти ничего.
– Я так и думал. – Грачкин тяжко вздохнул. – А ОН только начал входить во вкус, Никита. Он только еще начинает развлекаться. Что дальше-то будет? Копию заключения тебе?
Никита кивнул. Копия заключения судебно-медицинской экспертизы. Оригинал пойдет в дело следователю. Кроме