Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая. Станислав Владимирович Далецкий
кольцами, трижды расцеловались и под песнопение хора вышли из храма. Антон Казимирович раздал нищим монеты, бросил пригоршню медяков на утоптанный снег у входа в храм, молодые уселись в сани и укатили домой, где их и гостей ждало свадебное застолье.
Многолюдную свадьбу с посторонними гостями Антон Казимирович устраивать не стал: в гостиной комнате накрыли три стола, за которыми разместились городской голова, урядник и двое купцов-приятелей Антона Казимировича – все с жёнами, священник с дьяком, сёстры Евдокии Платоновны и ещё несколько человек – всего числом около двадцати.
Для посторонних, в честь свадьбы дочери, Антон Казимирович уплатил трактирщику, чтобы тот наливал каждому посетителю пару чарок хлебного вина, объясняя, что это за молодых.
Тёща Евдокия Платоновна расстаралась, и свадебные столы ломились от закусок и блюд: здесь были и студни, и заливная рыба; жареные гуси; утки и поросёнок; жареные караси и рыбный пирог; пироги, курники и расстегаи; плюшки и печенье, соленья различных овощей; солёные грузди, мочёная брусника и клюква, мёд и сладости и ещё какие-то блюда, запахи которых доносились из кухни.
Гости, проголодавшиеся за время ожидания молодых из церкви, немедленно приступили к трапезе, не забывая кричать «горько», чтобы поднять чарку за счастье молодожёнов.
Иван Петрович, соскучившись по хорошей пище на солдатских харчах в училище, вместе с другими гостями с аппетитом пробовал различные блюда, уговаривая и Анну откушать вкусненького, но молодая жена от свадебной церемонии совсем лишилась аппетита и лишь попивала морс, краснея, при каждом поцелуе на людях под крики «горько», и бледнея лицом от мысли, что скоро её ждёт супружеская постель.
Время подходило к одиннадцати ночи, когда молодые попрощались с оставшимися гостями и ушли в свою спальню, напутствуемые пожеланиями спокойной ночи.
Спальня освещалась бледным светом ночной луны, повисшей за окном в темноте звёздного неба: тесть в сутолоке свадебного дня не закрыл, как всегда, ставни окон.
Анна тихонько разделась в темном углу, скользнула под одеяло в одной рубашке и затихла в ожидании неизвестного.
Иван торопливо разделся и лёг рядом с женою, чувствуя, как её бьёт мелкая дрожь. Он осторожно начал ласкать и целовать жену в щёки, грудь и другие заповедные места. Прикосновения мужа успокоили девушку, дрожь прошла, а ласки мужской ладони были приятны и нежны.
Почувствовав успокоение Ани, он осторожно коснулся её бедра, втиснулся сверху и резким толчком вошёл в туго раздавшуюся глубину девичьего лона.
Аня, впервые ощутив в себе мужчину, слабо вскрикнула от резкой боли, пронзившей её насквозь, но не отстранилась от мужа, а по-женски прижалась к нему, закусив губы и тихо застонав в объятиях мужа.
Иван, поняв, что девушка, впервые почувствовав мужчину, испытывает боль, бережно владел ею, благодарно осыпая лицо и шею горячими поцелуями, пока страсть не захлестнула его полностью, и он, содрогнувшись, излил мужское желание в самую глубь девичьего