Жизнь в эпоху перемен. Книга первая. Станислав Владимирович Далецкий
октябре к уряднику прискакал посыльный из города, церковные колокола забили набат, народ собрался у церкви, вышел урядник и объявил, что царь Александр III скончался и на престол взошёл его сын, новый царь Николай II. Пётр Фролович был у церкви вместе с Ваней. Они перекрестились трижды и вместе с народом вошли в церковь, где поп уже служил службу за упокой одного царя и благословлял «вечные лета» другому царю.
Народ встретил известие о смене царя вполне равнодушно, лишь немногие крестьяне вздыхали:
–Царь-то Александр был миротворец, при нём жили спокойно, без войны и прочих напастей, а новый-то царёк молодой ещё и куда повернёт не известно. Говорят и невеста у него из немцев будет, а новый хомут он завсегда лошади шею трёт, пока не притрётся. На том крестьяне и разошлись по своим делам: не бросать же начатое ныне дело из-за смерти царя прежнего и помазанника божьего нового.
Уроков в школе в этот день больше не было. Ваня с отцом вернулись в усадьбу, Фрося быстро накрыла на стол, Пётр Фролович выпил пару рюмок водки по случаю смены царей и сказал Ване:
– Я, сынок, уже четвёртого царя меняю за свою жизнь и ничего: живу – не тужу. Главное, чтобы новый царь опять какие-нибудь реформы не затеял, как его дед Александр III, царствие ему небесное, который отменил без разума крепостное право и остались помещики без крестьян, а крестьяне без земли. Надо было бы казне земли-то выкупить и передать крестьянам, так нет же, сделал по совету иностранцев, и вот нам жизни не стало, да и крестьяне не больно-то радовались своей свободе.
Крестьянин без земли всё одно, что лошадь неподкованная с повозкой: тужится, перебирает копытами, а вытянуть воз не может. Да и по семейному делу этот царь Александр был не почтителен: при живой жене жил с княжной Долгоруковой и прижил от неё детишек. Но тут Петр Фролович поймал гневный взгляд Фроси и поперхнулся: сам-то он не лучше того царя поступал. На том обед закончился, Ваня ушёл к себе в комнату и долго еще слышал громкие слова Фроси, что она выговаривала его отцу за невоздержанность при младшем сыне, которому идёт девятый годок и он всё видит и всё понимает, а что ему еще не по разуму, так деревенские мальчики быстро объяснят и научат.
Не прошло и месяца, как придя в церковь с Ваней на воскресную обедню, Пётр Фролович услышал здравицы попа по случаю венчания нового царя на немецкой принцессе, лютеранке, что приняла православие ради российской короны и стала именоваться Александрой Фёдоровной.
Народ в церкви зашептался и забубнил: мол не по православному царь Николай II поступил – ещё и сороковины после смерти его отца не минули, а он уже обвенчался. Так не делают верующие и быть этому царю в Божьей немилости, а народу православному ждать беды под тем царём, что плотские утехи поставил выше Божьих промыслов.
Пётр Фролович искренне разделял народное недовольство: если так не терпится, то жил бы этот царь Николай со своей принцессой без венчания, а потом, когда сроки выйдут, и пошли бы под венец – зачем зря народ