Блуждание во снах. Лана Ланитова
его снова вытошнило.
Впереди мелькнул еще чей-то силуэт. О, боже! На этот раз в песке утопала женщина. Она, то плакала, беспомощно озираясь вокруг, то кричала истошным голосом: «Помогите, хоть кто-нибудь, я умоляю! Спасите меня!»
Владимир видел со стороны, что из песка выступают полные руки и покатые плечи несчастной. Женщина барахталась спиной к Владимиру. Это была шатенка, с уложенными в высокую прическу, волосами.
«Может уйти, пока не поздно?» – малодушно рассудил Владимир. Он настолько устал и выбился из сил, что ему казалось, он ничем не сможет ей помочь. Но женщина снова вскрикнула. То был вопль безрассудного отчаяния. Песчаная воронка засосала ее по самую грудь. Шатенка голосила, что есть мочи.
– Мадам, не кричите, я попробую вам помочь, – голос звучал хрипло и неуверенно.
Женщина повернула голову. Владимир бегло рассмотрел лицо несчастной. Она была немолода и скорее годилась ему в матери. Лицо дамы скривилось от плача. По густо напудренным и нарумяненным щекам пролегли влажные бороздки от слез. В мутных карих глазах стояла такая мольба, что Владимир упал на живот и по-пластунски подполз к несчастной. Ухоженные руки с двумя массивными перстнями на пальцах вцепились в запястья Владимира.
– Молодой человек, не бросайте меня, пожалуйста! Спасите, и я щедро отблагодарю вас!
Едва он ухватился за кончики ее полных, чуть красноватых пальцев, как женщина вся содрогнулась, округлились бессмысленные, полные ужаса глаза, тонкие, чуть сизоватые губы со следами яркой губной помады судорожно вдохнули глоток воздуха – секунда, и дама исчезла в зыбучем песке. Владимир отпрянул, не удержал равновесия и упал на спину. Он лихорадочно перевернулся на живот и пополз прочь от зыбкой впадины. Какой-то чавкающий, хлюпающий звук заставил его резко обернуться – на том месте, где мгновение назад барахталась пожилая незнакомка, появилась ее оболочка, а вернее сдернутая кожа. Точно такая же, как и у первой жертвы этой коварной пустыни. На песке лежало снятое лицо, волосы и руки несчастной. Рядом извилистой черной змейкой струилась кровь. Владимир старался не смотреть на эту ужаснейшую метаморфозу, но глаза предательски фиксировали отдельные элементы этой липкой картины. Кожа выглядела так, словно была резиновой.
«Надо бежать, иначе и меня засосет в такую же воронку. Вот только в какую сторону?» – рассуждал Владимир. Он крутил головой, искал хоть какие-то приметы человеческого жилья.
И о счастье! На расстоянии примерно двухсот саженей, он едва различил зыбкие контуры белого домика, от крыши которого отлетал легкий дымок.
«Может, это мираж? Или ведьмы снова надо мной куражатся?»
Как бы то ни было, Владимир вскочил на ноги и двинулся прямиком к этому дому – а впрочем, у него не было иного выхода.
По мере приближения дом приобретал все более четкие очертания. А песок под ногами становился тверже, превратившись в довольно устойчивую почву, покрытую редкими кустиками травы. Потемнел